Эта мелкая дрянь сама привела ее в покои Георга, не он позвал, не чары притащили. Нет, Милана опоила ее чем-то. Подсыпала в бокал во время фуршета с придворными. Что ж, она заслужила смерть, она заслужила ее уже одним только желанием взойти на трон, одним только желанием предать. А Георг? Георг начертил круг с какими-то символами прямо на кафельной плитке в ванной.
А потом, едва пробило полночь, он попытался убить ее. Приблизился с загнутым ножом с темным лезвием и чуть извиняющейся улыбкой на устах. Это теперь она понимает, что улыбка была извиняющейся, тогда же не могла сообразить, где находится. В тесноватой ванной одуряюще пахло благовониями, хотя на свечах принц явно сэкономил: их было только пять. А может, так предписывал ритуал. Только вот навредить Георг так и не смог, он едва собрался взрезать рукав ее платья, чтоб аккуратно вскрыть вены, когда Анну вдруг выгнуло и заколотило от разрывающей мышцы боли. Кости ломались, чтоб срастись вновь.
― Ты не говорил, что так будет, ― истерично взвизгнула Милана, заламывая руки где-то на грани видимости.
Анна даже не кричала – хрипела, едва находя силы, чтоб не перестать дышать. Георг выглядел ошарашенным, на лице застыло по-детски напуганное выражение.
― Я сам не знал.
В какой именно момент они поняли, что происходит, Анна так и не смогла вспомнить, зато туман зелья в ее голове рассеялся после первого же спазма в мышцах. Она особенно остро чувствовала свое тело. Свое новое тело. Сильное, поджарое, куда более послушное. Когда все закончилось и она смогла встать на лапы, Георг пытался трясущимися руками открыть собственноручно запертую дверь. Анна облизнулась. На его шее неправдоподобно быстро колотилась жилка, и она легко могла расслышать это биение. Как убивают оборотни, она знала лучше, чем кто-либо.
Анна мрачно хмыкнула. Она стояла перед зеркалом в спальне, такая же воздушная и легкая, как три месяца назад, но теперь совсем другая. Она умерла и убила, чтоб стать этой девушкой с решительным взглядом и чуть безумным блеском прозрачных глаз.
На экстренно собранный совет она не торопилась. Обдумывала, как лучше поступить. Основные идеи уже были вполне оформленными. К примеру, она точно знала, что следует дождаться делегации октильцев, которая непременно прибудет ко дворцу, чтоб передать их магам погруженное в стазис десятком местных чародеев тело Георга. Потом, вероятно, они попытаются провести какое-то расследование, только магии никакой не найдут, а если и найдут, то темную магию самого Георга. Об этом распространяться вряд ли станут, поэтому быстро уберутся. А потом нужно срочно уехать из дворца хотя бы на неделю. Из столицы. Чтобы город перекипел, перебурлил в собственном соку, без ее участия.
Дворец следовало убрать в темные цвета, не траурные, но скорбные. А еще разобраться с телом принца, чтоб оно выглядело более… Анна хмыкнула: удобоваримо. Да уж, знатное у нее было несварение после особы королевских кровей.
Она обернулась, нет сомнений. На одну только ночь ей досталась часть сил Александра, в ней запела его темная суть, исполненная искреннего негодования, злобы и алчного голода. Ей хотелось купаться в крови, а когда она смотрела на изуродованные тела, сердце пело, слегка сжималось в сладкой истоме. Это было жутко, это было пугающе, но они заслужили. Ее до сих пор слегка мутило при воспоминании о запахе в той ванной комнате, только вот она не вспоминала. Пусть кто-то другой этим занимается, кто-то другой поедом ест себя за совершенные деяния, только она не простила бы Георга все равно, его в любом случае ждала смерть.
А ей теперь нужно много сил.
Оливер нервничал и был неестественно бледен вот уже несколько дней, снедаемый мыслями о том, что, должно быть, переживает Анна. Пусть он взалкал власти, любовь его никуда не делась. Если это любовь. Он старался не думать о таких тонких материях, не желал разочаровываться в себе, пусть даже он похоть зовет любовью, знать об этом он не хочет. Впрочем, такое маловероятно, это он признавал вполне.
«Она ведь написала мне письмо, можно не сомневаться, просто почта так быстро от столицы ни за что не дойдет, даже если это послание самой королевы. Такое просто невозможно».