Десерт приносят сразу на двоих – лимонные пирожные, и Фелисити охотно отдает тарелку с остатками еды.
― Я не буду чай, ― вдруг говорит Оливер. ― Завари мне кофе.
Служанка вновь кивает и испаряется. Фелисити, вздохнув, ковырнула десертной вилочкой нежнейший бисквит. На языке будто настоящий лимон, только в меру подслащенный, перетертый с творогом, сбрызнутый каплей алкоголя. К тому же, отличный повод отсрочить неприятный разговор.
― Тебе нравится? ― Оливер тепло улыбнулся, довольный аппетитом своей гостьи. ― Такие лимоны растут только в моем графстве, во всем королевстве они едва ли не на вес золота.
― Очень вкусно, ― сказала Фелисити.
Нет. Попыталась сказать.
С ужасом она осознала, что изо рта вырвалось только несвязное мычание. Хотела вскочить, но ноги не послушались, и она лишь неловко завалилась набок. Руки были словно из камня, не было возможности пошевелить и пальцем, даже закричать не получалось.
Оливер не стал подниматься со своего места, только совершенно спокойно ел точно такое же пирожное, не чувствуя никакого дискомфорта. Он наблюдал за мучениями бывшей любовницы с интересом ученого.
Фелисити медленно проваливалась в черноту.
Когда девушка потеряла сознание, Оливер все же соизволил встать, но исключительно чтоб устроить ее под столом, под укрытием длинной скатерти.
― Ваш кофе, граф.
― Спасибо. И позови сюда Селию, ее госпожа в порыве чувств сбежала куда-то в сад, не хотелось бы, чтоб она простудилась.
Служанка совершенно не удивилась, они уже привыкли к несколько истеричному характеру пришлой госпожи, поэтому поспешила выполнить поручение.
Селия искала госпожу до самой темноты, а наутро ее закоченевший труп нашли под окнами малой столовой. Вызванный из города лекарь, по совместительству эксперт местного сыска, сообщил, что госпожа скончалась от сильной аллергической реакции.
― Видимо, бедняжка выскочила на улицу, потому что начала задыхаться, ― пробормотал он, защелкивая маленький потертый чемоданчик.
― Это все я виноват, ― тихо прошептал Оливер, ― хотел, чтоб она отведала наших лимонов.
― В том нет вашей вины, ваша милость, такое случается сплошь и рядом.
Теперь он снова был один в своем холодном графском замке, где единственное развлечение – книги, которые приелись за время неожиданной отставки своим однообразием. Но это ненадолго. Он ждет ее.
Графство Истван Анна сознательно оставила напоследок, и ее мысли в этом плане были очевидны не только для нее. Вся знать, сопровождавшая ее, ждала этого визита как самого большого развлечения, поскольку после разыгравшейся между королевой и регентом драмы и смерти принца Георга совершенно никаких событий в обозримом будущем не предвиделось. Да и королева была совсем не из этих взбалмошных особ, которые в качестве монархов приносят королевству сплошные проблемы, а знати ― сплошные праздники. И все же больше всех встречи с Оливером ждала, конечно же, сама королева.
Анна не могла скрыть волнения, поселившегося в ней с той минуты, как вдалеке едва стали видны очертания замка Истван.
― Коня! ― потребовала она.
Выбралась из кареты, легко вспрыгнула в седло. Новый дорожный костюмчик сидел на ней просто замечательно, особенно оттого, что был, вопреки устоям, брючным, но зато удобным настолько, что не передать словами. Когда ты королева, становится немного проще бороться с течением моды, еще не одна красавица скажет в свое время спасибо той, кто первой решился на такой провокационный наряд.
Замок оказался гораздо меньше, чем она представляла, меньше и уютнее. Да какая разница? Где он?
Когда они въехали во двор, Оливер уже стоял у парадного входа. К двери вела дорожка из белого камня и пять ступеней, которых Анна совершенно не заметила.
― Ваше величество! Рад приветствовать вас в моем скромном доме.
Он кланяется, а Анна только и может, что впиваться взглядом в эти черные встрепанные волосы, остриженные теперь еще короче, в эти темные глаза, что затягивают, как омуты. Он прекрасен, он еще лучше, чем ей казался, чем помнился. Он строен, изящен, высок, он силен даже внешне, его взгляд светится умом, а голос хочется слушать бесконечно. А еще он смотрит на нее так, будто они здесь одни.