В двадцатом столетии Мария Магдалина перестала быть предметом только регионального и конфессионального спора и привлекла к себе внимание ученых из разных областей науки. В 1937 году Ганс Гансель опубликовал основную часть своей работы, сосредоточив внимание на истории текстов и распространении средневековых житий о Марии Магдалине[28]. В своей работе «Святая Мария Магдалина в средневековой литературе»[29] Элен Мередит Гарт несколько раздвинула границы исследования и попыталась обобщить посвященную этой святой средневековую литературу. В монографии Марджори Мэлвернс «Венера во вретище»[30] — причудливом обзоре личности Марии Магдалины в литературе и искусстве, изложена почти двухтысячелетняя история святой.
Недавно специалисты по раннему христианству, особенно сторонники феминизма, обратились к Марии Магдалине, намереваясь доказать, что в раннехристианской церкви были пользующиеся влиянием женщины. Елизавета Шюсслер Фиоренца, Бен Уитерингтон III, Карла Риччи и Карен Кинг избрали исторически существовавшую новозаветную Марию, желая на ее примере показать, что в раннехристианской церкви женщины играли далеко не последнюю роль[31].
В области искусствоведения Марга Янсен заложила основу для исследования средневековой иконографии, относящейся к этой святой на Западе[32]. На имевшей огромное значение выставке «La Maddalena fra sacro e profano», проведенной в 1986 году во Флоренции, в Палаццо Питти, была впервые представлена обширная коллекция, наглядно свидетельствующая о преемственности и эволюции в изображении святой с эпохи раннего христианства по настоящее время[33].
Однако самой ценной работой, настоящим кладезем в вопросе культа Марии Магдалины, является сочинение монсеньора Виктора Саксера «Le culte de Marie-Madeleine en Occident dus origines a la fin du moyen-age (Культ Марии Магдалины на Западе с момента возникновения до конца Средневековья)»[34]. Написанное в 1959 году, оно и по сей день является самым ценным научным трудом по культу Марии Магдалины на Западе, в основном благодаря исследованию литургии, равного которому еще не было.
Когда я приступала к изучению материалов о Марии Магдалине для своей докторской диссертации, переработанной в настоящую монографию, единственной свежей и значительной работой в этой области был сборник очерков, озаглавленный «Мария Магдалина в мистике, искусстве и литературе»[35]. Предметом их рассмотрения являлся отнюдь не только средневековый период, но и времена Петрарки, Григория Турского и Ле Корбюзье. Впрочем, это было доброе предзнаменование: в 90-е годы двадцатого столетия появилось множество научных работ о Марии Магдалине. В 1992 году была издана монография Лилии Себастиани «Tra/Sfigurazione»[36], а также сборник очерков сотрудников Эколь Франсез в Риме, включавший в том числе представляющие значительный интерес эссе Николь Бериу и Жака Даларюна[37]. В конце 1993 года появилась работа Сьюзан Гаскинс «Мария Магдалина: миф и метафора»[38]. Сьюзан Гаскинс по образованию искусствовед, а Лилия Себастиани — богослов по вопросам христианской этики; тем не менее они одинаково подошли к выбранной теме. Обе работы — это обзоры, вобравшие в себя опубликованные тексты католической и православной церквей с периода раннего христианства по сегодняшний день. Пока я готовила свою книгу к публикации, в свет вышли еще две монографии. Предметом анализа первой являются немецкие легенды позднего Средневековья; вторая — это изданное во Франции исследование образа Марии Магдалины в средневековой литературе[39]. Последние годы оказались урожайными на труды о Марии Магдалине; 90-е годы двадцатого столетия, по-видимому, действительно были эпохой «вынашивания трудов о Марии Магдалине»[40].
28
См., в частности,
30
Venus in Sackcloth: the Magdalene’s Origins and Metamorphoses (Carbondale, IL: Southern Illinois University Press, 1975).
31
32
33
Каталог выставки называется La Maddalena fra sacro e profano, под ред.
36
38
39