У О. Генри своя неповторимая манера, отличающая его среди современников: его юмор всегда с грустинкой, смешное идет рядом с трагическим, горечь неотделима от мягко-лирического, повседневное предстает в необычайном и неожиданном виде, он умеет создавать комически-причудливые положения для своих героев; его новеллы остроумны и занимательны по сюжетам, а самое главное — в них всегда кроется жизненная правда и чувствуется глубокая человечность писателя. Сохраняя анекдотичность ситуаций в разнообразных приключениях незадачливых жуликов и другого мелкого городского люда, О. Генри умеет показать человеческое у тех, кто опустился на социальное дно. Грабители почтовой кареты спасают от самоубийства маленькую отчаявшуюся девочку, вор-взломщик отдает награбленные деньги голодной женщине. Такие люди, прожив жалкую, пустую жизнь, могут стать героями, способными на самопожертвование («Последний лист»). Вот почему под пером О. Генри самая невероятная ситуация — убийца заменяет матери убитого им сына («Отъявленный мошенник») — становится естественной и убедительной.
Сердечность творчества О. Генри делала его другом простых людей. Его популярность в народе еще раз доказывала то, что на рубеже двух столетий удельный вес художественной литературы был чрезвычайно велик. Острота исторического момента требовала определенности в идеях, общественных позициях, форме выражения идей.
Вследствие резкой идеологической размежевки литературы США этого периода в оппозиции по отношению к правящей буржуазной верхушке оказались все наиболее талантливые и выдающиеся писатели. Первым среди них был Марк Твен.
Глава II. Рассказы позднего периода. Философские произведения. Статьи и памфлеты. «Автобиография». Незавершенное
Марк Твен в 1900 году подвел печальные итоги: «Мое представление о нашей цивилизации таково, что это скверная и убогая штука, полная жестокости, тщеславия, дерзости, низости и лицемерия»[449]. Определяя «господствующий дух» в США, он писал: «Некоторые поклоняются положению, некоторые поклоняются героям, иные поклоняются богу и идеалам, которые они отстаивают, — но все они поклоняются деньгам»[450].
На эту тему и был создан один из лучших сатирических рассказов Марка Твена — «Человек, совративший Гедлиберг». Написанный в 1899 и напечатанный в 1900 году, рассказ, по словам современников, «прокатился по стране как буря»[451].
Марк Твен был в расцвете своего дарования. Великолепное художественное мастерство, беспощадный смех, которым до краев был полон рассказ, способствовали успеху. Городские власти Норт-Адамса, увидевшие сходство их города с Гедлибергом, писали в газеты опровержения, финансисты призывали «расправиться» с Твеном. Оправдывались слова Гоголя: «Насмешки, боится даже тот, который уже ничего не боится на свете».
Марк Твен саркастически смеялся над лицемерной добродетелью, под мишурой которой скрываются грубый расчет и жадность, над «милосердием», которое можно встретить только в церковных проповедях, а не в делах «отцов города».
О растлевающем влиянии денег на человека Марк Твен писал всю жизнь. Не будучи знаком с политико-экономическими исследованиями К. Маркса, писатель давал тем не менее великолепное художественное изображение того процесса, когда с помощью фальсифицирующей силы золота происходит «превращение всех человеческих и природных свойств в их противоположность, всеобщее смешение и извращение вещей»[452].
Снова, как и семь лет тому назад в юмористическом рассказе «Банковый билет в 1 000 000 фунтов стерлингов», Твен (слегка пародируя волшебную сказку) обращается к «магической палочке» — к деньгам, сказочно изменяющим все вокруг.
Но теперь у писателя более сложная задача — показать духовное вырождение стяжателя. Порочное было скрыто под маской лицемерия, притворства, фальшивого милосердия. Свинцовые монеты, позолоченные сверху, — «подарок» городу от незнакомца, — являются выразительным авторским символом. Веселящийся народ Гедлиберга так и называет опозоренных «отцов города»: «символы» (неподкупности).
Сатирически изобразить — значит морально уничтожить; сатирический герой может вызвать чувство презрения, гнева, но к нему не должно возникать и тени симпатии или доброжелательства. Марк Твен именно такими и рисует все девятнадцать «символов». Красноречивый и изворотливый до наглости Вилсон всенародно доведен до белого каления, но его муки ни в ком не вызвали сочувствия — ни у хохочущих жителей Гедлиберга, ни у читателей.