Расхитители народного достояния особенно беззастенчиво и цинично действуют у самого источника распределения государственных средств — в конгрессе.
Твен сатирически рисует, куда ушло одно из ассигнований конгресса в 200 тысяч долларов, предназначенное на постройку участка железной дороги.
«Дело очень просто, ассигнование конгресса стоит денег. Прикинем для примера. Большинство в комиссии палаты, скажем, по 10 тысяч долларов за голос — 40 тысяч; большинство в сенатской комиссии по стольку же за голос — 40 тысяч; маленькие надбавки одному-двум председателям в одной или обеих этих комиссиях, скажем, по 10 тысяч долларов каждому, — 20 тысяч. И вот вам для начала все 100 тысяч и разошлись!»
Дальше, оказывается, нужно еще купить прессу, а главное — «высоконравственных» членов конгресса, а они стоят дороже обыкновенных продажных депутатов. Затем нужно подкупить жен, детей и слуг членов конгресса, оплатить рекламу — и так далее, без конца. Ассигнование конгресса в описываемом случае не только все было съедено взятками, но железнодорожная компания еще задолжала 25 тысяч долларов, так и не удовлетворив всех «заинтересованных лиц». В сатирической заостренности описания продажного законодательного учреждения США — конгресса — нет ни грана надуманного[175]. Это воспроизведение реального положения вещей: Твен-журналист сам присутствовал на заседаниях конгресса в течение семи месяцев и досконально изучил все темные кулуарные махинации конгрессменов.
Своего главного героя — сенатора Дильворти — он списал с реального лица — сенатора Помери из Канзаса. Но в Дильворти заложен и Твид, и десятки, сотни ему подобных.
В образе сенатора Дильворти сконденсированы характерные черты прожженного американского дельца-политикана. Дильворти обладает теми необходимыми чертами характера, без которых нет ходу в конгрессе, — покупает и продает голоса, вопит о добродетелях и беззастенчиво грабит государственную казну, заботится о «благоденствии негров» — то есть о своей собственной выгоде, — ханжествует на публичных молитвенных собраниях, роет яму соперникам в конгрессе; прилагает максимум энергии, проявляет чудеса интриганства, чтобы добиться принятия «воровского» билля и положить миллионные ассигнования себе в карман. Об этом знают все заседающие в конгрессе, называют Дильворти и его шайку ворами и… потихоньку продают ему свои голоса.
Твен с горечью указывает, что бесчестье и продажность политического деятеля стали общепризнанной нормой общественного поведения.
«Ведь по всей стране летят телеграммы и повсюду обсуждается как что-то невиданное, если член конгресса голосует честно и бескорыстно и отказывается извлекать выгоду из своего положения и обкрадывать правительство», — возмущается писатель.
Меткий глаз художника-реалиста подмечает одну из характернейших черт типа американского политикана. Дильворти умеет получать прибыль даже с видимости честности, с видимости благочестия, с видимости трудолюбия — со всего берет свои проценты.
Ханжа и лицедей, «он являлся в церковь; принимал на себя руководящую роль на молитвенных собраниях; посещал и ободрял общества трезвости; дарил своим присутствием дамские рукодельные кружки и даже изредка брал в руки иголку и делал один или два стежка… ничто не могло его удержать от посещения воскресных школ — ни болезнь, ни ураган, ни усталость».
Его речь в воскресной школе деревушки Коровий город — образчик бесстыдной, грубой лести в адрес избирателей и не менее бесстыдного, циничного и елейного самохвальства («…бедный маленький мальчик, любивший свою воскресную школу, сделался таким великим человеком. Человек этот стоит перед вами!»)
Вот как делается политический бизнес!
Дильворти и ему подобным не нужно ума, сердца, честности — все это «устарело». Личина, которую носит ловкач Дильворти («джентльмен», «верующий» «патриот»), вполне достаточна для преуспевания при любых превратностях судьбы.
Сенатор Дильворти уличен в подкупе своих избирателей. Его яростный враг Нобл изобличает Дильворти в сенате.
«…Я являюсь представителем всего народа, — говорит Нобл, швыряя взятку Дильворти на председательский стол. — Вы знаете не хуже меня, что весь народ открыто презирает не более не менее как три пятых сената Соединенных Штатов. Три пятых из вас — Дильворти!»
Сенат терпеливо снес пощечину и… горою встал на защиту Дильворти. Сенаторы употребили всевозможные казуистические приемы, чтобы доказать, что Дильворти невинен, а Нобл… взяточник.
175
Обличения Марка Твена не теряют своей злободневности и поныне. Политические нравы современной Америки не подверглись изменению. В книге Д. Грэхема «Мораль в американской политике» (1954) говорится, что только в 1949–1950 гг. на подкуп конгресса лоббистами было затрачено 20 миллионов долларов.