Но, с другой стороны, вся общественная организация капиталистического общества кажется Беллами сумасшествием. Положение рабочих — «безумная трата человеческого труда», «экономическое бессилие настоящего века» и его «нравственное безобразие».
Беллами яростно негодует, апеллирует к чувствам, к разуму сограждан, но не понимает, что за «бессмыслием» капиталистов лежит защита права частной собственности. Поэтому его выстрелы иногда бьют мимо цели: например, когда он иронизирует по поводу «бессмысленности» существования армий.
Однако есть качественная разница между Беллами и Гоуэлсом. Если второго пугает растущая организованность рабочего класса, то первый считает ее недостаточной. «Четыре пятых человеческого труда растрачивается даром вследствие недостатка организованности и единодушия между рабочими», — утверждает Беллами.
Здесь, в этом важнейшем пункте, Беллами сходится с Марком Твеном, который, по словам Гоуэлса, мечтал о «светлом видении организованного труда как о единственной действительной помощи рабочим»[228].
Но Беллами не в состоянии представить какие-то более совершенные формы организации рабочих, кроме цеховых, — принцип, по которому в то время строились профсоюзные рабочие объединения США, ведущий к раздроблению сил пролетариата. Все, что выходило за рамки таких союзов, отбрасывается автором как нечто порочное. Беллами фактически отрицает политическую организацию рабочего класса. Доктор Лит, человек утопического общества, описывая процесс преобразования страны, говорит, что «красные» мешали устройству идеального мира: «они препятствовали, сколько могли, реформе; но наконец их речи так надоели народу, что все от них отвернулись… теперь достоверно известно, что они получали большие субсидии от противников реформы, чтобы пугать трусливых людей поджогами, разграблениями и взрывами».
В «историю будущего» Беллами слепо переносит клеветнические нападки американской буржуазной прессы на рабочих. Оставляя за ними право с помощью крепких экономических организаций сделать мир более разумным, Беллами не дает им возможности играть ведущую роль в политической жизни страны.
«Нет, рабочая партия никогда не могла бы создать что-либо грандиозное и на прочном основании», — категорически заявляет доктор Лит.
Мир, описанный Беллами, почти не имеет изъянов. Но пути к нему туманны, неясны. Это сказывается даже в деталях сюжета, в концовке романа. Герою романа Юлиану Весту, оказавшемуся в утопическом мире, снится сон, что он снова в Америке конца XIX века, что он ведет яростные политические споры на тему о «бессмыслии» экономической организации американского общества, но терпит фиаско: «ничем не может убедить эту толпу безумцев», буржуазное общество, к которому он сам принадлежит. Потрясенный, задыхающийся от слез и отчаяния… Вест снова просыпается в идеальном мире, где все совершенно.
Беллами твердо знает, что так жить дальше нельзя, он знает даже, как должно выглядеть новое общество. Но он ошибается в самом главном — кто должен перестроить мир. Бессильное отчаяние Веста-спорщика свидетельствует о том, что Беллами возлагал малые надежды на правящий класс США его времени. И тем не менее доктор Лит утверждает, что переустройство совершил не рабочий класс. Кто же? Беллами предпочитает совсем изъять из своего обихода понятие «класс» и выдвигает расплывчатое — «нация». Ведь «нация» не может бороться сама с собою, когда волею писателя упразднены классы.
И тем не менее, при всей противоречивости взглядов писателя, роман Беллами — значительное явление американской литературы 80-х годов.
Беллами нанес удар в самое сердце буржуазного общества: отверг частную собственность как организующий общественно-экономический принцип, подорвал веру в стойкость экономических законов капиталистической системы, лишив их будущего.
Роман Беллами «Равенство» (1889) является продолжением романа «Оглядываясь назад». Юлиан Вест, оставшийся жить среди людей 2000 года, продолжает сравнивать два века и вести длительные споры. Это произведение еще труднее назвать романом, нежели первое: в нем очень слабо намечены контуры художественного повествования. Это скорее трактат на политико-экономическую тему, облеченный в беллетризованную форму. В произведении есть главы, посвященные прибыли, перепроизводству, потреблению, теории Мальтуса, теме — американский фермер и машины.
Интересно, что Беллами вводит в сельскохозяйственный обиход своего идеального мира электроплуги; с помощью электроэнергии в стране круглый год выращиваются овощи. Человечество перестало употреблять в пищу мясо, — это считается каннибальством. Автор заставляет людей своей утопии заботиться о возрождении леса. Технические изобретения дают возможность человеку мгновенно перенестись в тот город и страну, в которую он пожелает. В обучении письму нет надобности: рукописи заменены фонограммами. Беллами уделяет большое внимание духовному и физическому облику будущего человека; создает обаятельный образ молодежи XX века — чистой, добросердечной, любознательной, физически развитой, образованной; описывает изменение сознания Юлиана Веста, собственника в прошлом, белоручки-рантье, пожелавшего трудиться в новом мире.