В романе чувствуется грозовая атмосфера Америки 1877 года, когда террор буржуазии захлестнул страну, когда президент республики Хейз выступил с «посланием к населению» и грозил смертной казнью «бунтовщикам»[263], когда голодных рабочих и разоренных фермеров на «законном» основании вешали, расстреливали, бросали в тюрьмы.
Твен нашел в истории средневековой Англии много аналогичного современности. Английские крестьяне, согнанные лендлордами со своих земель в XVI веке, были столь же мало повинны в своих несчастьях, как и американские фермеры, разоренные промышленными и железнодорожными компаниями, или шахтеры Пенсильвании, страдающие от невыносимых условий подземного труда. Как против английских, так и против американских трудящихся их угнетатели пустили в ход кровавое законодательство.
Сказочная форма повествования давала автору возможность говорить на самые жгучие общественно-политические темы.
«Расскажу вам одну сказку, — начинает Твен повествование, — то, что в ней рассказывается, — быть может, история, а может быть, легенда, предание. Быть может, все это было, а может быть, и не было, но могло быть…»
Если раньше буржуазное литературоведение настойчиво рекомендовало считать роман Марка Твена безобидной детской сказкой, а Гоуэлс по выходе в свет «Принца и нищего» отмечал лишь «глубину комического» в нем[264], то в последнее время появляются осторожные признания, что «автор более или менее сознательно сравнивает цивилизацию собственной страны с культурой прошлого»[265]. Не говорится только, как Твен сравнивает прошлое с настоящим, а это-то и является самым существенным.
Летом 1877 года Марк Твен с таким увлечением работал над романом, что написал четыреста страниц будущей книги, но затем работа была отложена: Твен получил заказ на книгу путешествий по Европе и, нуждаясь в деньгах, принял его. Отложив увлекательную работу, он отправился в 1878 году в Европу, написал («вымучил») книгу очерков «Странствования за границей» (1880) и снова возвратился к роману, который все эти годы продолжал жить в воображении писателя[266]. (Твен даже купил карманную карту старого Лондона, не расставался с нею и тщательно изучал ее.) В 1879 году Твен читал его, глава за главой, своим детям, внимательно изучая реакцию маленьких слушателей и внося в роман поправки.
Роман «Принц и нищий» вышел из печати в 1881 году, появившись одновременно в Америке, Канаде, Англии и Германии.
Автор был удовлетворен своим новым произведением. «Я не представляю себе счастья без работы», — писал он Ч. У. Стоддарду в октябре 1881 года.
Дети встретили роман с восхищением. Среди своих маленьких читателей писатель всегда имел множество корреспондентов. Теперь число их увеличилось. Дети слали ему свои восторженные отзывы, воспринимали героев произведения как реальных людей. Последнее обстоятельство очень радовало писателя.
Гарриет Бичер-Стоу при встрече с Марком Твеном на прогулке сказала:
«Я читаю вашего «Принца и нищего» четвертый раз, и я знаю: это лучшая книга для юношества из всех когда-либо написанных».
Видимо, Марк Твен был очень польщен отзывом прославленной писательницы: приводя его в своей «Записной книжке», он выделяет курсивом слово «знаю»[267].
Буржузная критика, подобно Гоуэлсу, старалась не замечать серьезных задач, которые ставил писатель в своем произведении, и это угнетало Твена. Хартфордская газета «Курант» в декабре 1881 года писала, что новый роман Марка Твена «принадлежит к наиболее артистическому выражению чистого юмора».
Более поздняя буржуазная критика иногда отказывала Твену даже в этом. Стефан Лекок считает роман Твена примитивным («его история слишком элементарна…»)[268] и упрекает Твена в том, что в «Принце и нищем» он ушел за пределы юмора фронтира. «Принц и нищий» — это не Марк Твен», — утверждает С. Лекок[269].
Это неверно. Связь с народным творчеством не утрачена — даже расширена. Она имеется в основной форме повествования (сказка), в демократическом, глубоко гуманистическом содержании романа, в широком использовании комической гиперболы и контраста.
Художественный вымысел и история действуют в романе на равных основаниях.
Сказка о ребенке-простолюдине, который становится королем, верховным судьей, законодателем и т. д, — древний народный сюжет. Содержанием его всегда является мечта народа о мудром, справедливом правителе и судье, пекущемся о народном благе. Очень часто носителем желанной справедливости бывает ребенок, всегда выходец из народной массы, чаяниями и трезвым умом которой он наделяется с колыбели.
266
Вначале принц подменялся нищим в колыбели. Затем эта ситуация была отвергнута и использована позже в «Пустоголовом Уильсоне». Сюжет «Принца и нищего», по утверждению самого автора, был навеян книгой Шарлотты М. Юнг «Принц и паж» (Твен говорит об этом в письме к К. Е. Крайст в августе 1908 г.). В книге Ш. Юнг рассказывалась история Эдуарда I и его кузенов — Ричарда и Генри Монфордов: скрываясь от преследования, принц Генри вынужден был маскироваться слепым нищим в течение ряда лет. А. Пейн в биографии Марка Твена утверждает, что этот мотив книги Ш. Юнг и навел Марка Твена на мысль сделать принца нищим, а нищего — принцем. Исторические рамки романа определились не сразу: сначала действие протекало в Англии XIX века, позже было перенесено в XVI век.