И как же ему было приятно, когда Клавдия Сергеевна взяла у него три тетради и сказала:
– Хорошо быть таким запасливым!
Тогда, вне себя от гордости, Петя объявил, что у него с собой ещё очень много карандашей.
К сожалению, карандаши не понадобились, потому что Клавдия Сергеевна сказала, что писать они будут сразу перьями.
– И перьев у меня очень много! – вскричал Петя. Но перья были у всех.
– А резинки? У меня есть и для чернил!
– Сколько же ты принёс? – пряча улыбку, спросила Клавдия Сергеевна.
Петя вытащил из парты свой битком набитый портфель:
– Вот!
А переменки? Что может быть лучше маленьких перемен! Чего только не сделаешь в эти пять минут перерыва между уроками!
Можно, например, походить по коридору – правда, не слишком удаляясь от дверей класса. Или съесть яблоко, которое мама сунула в карман. Или даже осторожно выглянуть во двор и посмотреть, не начался ли дождь, пока у них был урок.
Но большая перемена была, конечно, в тысячу… нет, в миллион раз лучше!
– Давай сходим к Серёже, на второй этаж? – предложил Вовка, лишь только Клавдия Сергеевна им сказала, что сейчас началась большая перемена, которая будет длиться двадцать минут.
Конечно, Петя с удовольствием согласился. Захватив портфели, чтобы показаться во всей красе, мальчики отправились вверх по лестнице.
Сергея они встретили в коридоре. Он насмешливо присвистнул:
– Тю! Куда это мелюзга собралась?
– Прогуливаемся… – кротко улыбаясь, ответил Петя.
– Ничего не прогуливаемся! – перебил его Вовка. – К тебе пришли.
Сергей удивился:
– Ко мне? На кой я вам дался?
– А просто так, посмотреть, – широко улыбнулся Вовка.
– Так смотрите, – сказал Серёжа, но не успели мальчики вдоволь на него насмотреться, как он исчез.
– Теперь куда? – спросил Петя.
– Теперь к Грише. Их класс на третьем этаже.
А Гриша их встретил совсем по-другому.
– Фу, до чего важные! – сказал он, с восхищением разглядывая мальчиков и особенно Петин портфель. – Ничего не скажешь: форменные первоклассники!
– Мы и есть первоклассники, – с важностью сказал Петя.
Хотя Гриша зазывал их к себе в класс и обещал познакомить со всеми учениками, мальчики наотрез отказались. Нет, им некогда, они спешат!
– А теперь? – снова спросил Петя, когда они расстались с Григорием. – К Андрюше?
Вовка кивнул, и приятели полезли на четвёртый этаж, где находились старшие классы и учился Андрей Чернопятко.
Но туда им добраться так и не удалось.
Вдруг – а они-то думали, что большая перемена лишь началась! – зазвонил звонок.
– Что это? – бледнея, воскликнул Петя.
– Звонок! – закричал Вовка, и в совершенном смятении они кинулись вниз.
Какой ужас! Неужели они опоздают на урок и получат выговор от Клавдии Сергеевны?
Они ворвались в класс и, толкая друг друга, бросились к своей парте. И тут Петя почувствовал, что его новые ботинки скользят вперёд, а он несётся вслед за ботинками и никак не может удержаться на ногах. Со всего размаха он шлёпнулся на пол, ударившись глазом об угол парты. Вместе с ним шлёпнулся и портфель.
– Лопнул! – раздался чей-то отчаянный возглас.
Конечно, это относилось к портфелю, потому что Петя, несмотря на ужасную боль, был совершенно цел.
Но портфель действительно лопнул. Он лопнул по нижнему шву, и все тридцать тетрадей, все сто перьев «Пионер», все карандаши, все ручки, все резинки и даже знаменитый жёлтый пенал – всё разлетелось по классу.
Но в такой день, как сегодня, разве можно проливать слёзы о разорванном портфеле или из-за ушибленного глаза?
Когда после большой перемены Клавдия Сергеевна вошла в свой первый класс «А», она просто остолбенела на пороге: все парты до одной были пусты, но зато все её тридцать три ученика ползали по полу, старательно подбирая какие-то пёрышки, карандаши, резинки.
– Что случилось? – спросила она.
– Всё-таки лопнул! Мама сказала… Так и есть! – торжественно объявил Петя, поднимаясь с пола.
– Николаев! Петя! – ужаснулась Клавдия Сергеевна. – Что с твоим глазом? Кто тебя?
– Сам! – гордо ответил Петя.
– Какой синяк! – шептал Вовка, с завистью разглядывая Петин глаз.
По дороге домой синяк много раз менял цвета и оттенки. У дома он стал сиренево-розовым. И когда мама, открыв дверь, увидела своего Петю, с ней чуть обморок не сделался.
– Что с тобой? Что с тобой? Что с тобой? – только и могла она выговорить.
Петя показал на портфель:
– Всё-таки лопнул!
И, прищурив распухший глаз, с гордым самодовольством прибавил:
– Это я сам!