2 L'Espagne sous Ferdinand VII. Paris, 1838. 4 vol.
3* «/.../ его прежние труды»-. «Алоис, или монах Сен-Бер- нара» (Aloys ои religieux de Mont S.-Bernard, 1829), психологический роман, продолжающий традиции «Адольфа» Б.Констана и «выдерживающий еще до сих пор испытание чтением»; «Воспоминания и путешествия, или письма разного времени, относящиеся к поездкам по Швейцарии, Калабрии, Англии и Шотландии» (Memoires et voyages, ои lettres icrites a diverses epoqu.es pendant des courses en Suisse, en Calabre, en An- gleterre et en Ecosse, 1830); «Беатриса Ченчи» (Beatrix Cenci), пьеса в стихах, поставленная в театре «Пор- Сен-Мартен» в 1833 г.
L'Espagne sous Ferdinand VII. Bruxelles, 1838. Vol. 2. P. 212.
Balzac H. de. Correspondance. Paris, 1964. Vol. 3. P. 424— 426.
6* При всем желании Бальзак не смог бы найти худшего времени для приезда в Петербург (июль—сентябрь 1843 г.) — всего полгода назад в свет вышла книга Кюстина. Нижеследующие сведения взяты из исследования ЛГроссмана «Бальзак в России» (Литературное наследство. М, 1937. Т. 31—32. С. 202, 204, 205, 220, 221).
Бальзак хотел проявить лояльность по отношению к русским властям и отрицательно отзывался о «России в 1839 году»: «/.../ для любопытных Петербург и Москва исчерпывают всю Россию. Они торопятся осмотреть обе столицы, соединенные превосходной дорогой в шестьсот верст, и воображают, что осмотрели Россию. А между тем они видели Россию как те, кто, побывав в Кантоне, видели весь Китай; по возвращению в их описаниях на одно правильное наблюдение приходится сотня вымыслов о государстве более обширном, чем римская империя эпохи Августа. Таково мое мнение о знаменитом произведении г-на де Кюстина». Тем не менее, и двор, и высшее общество отнеслись к нему демонстративно холодно. («Я получил пощечину, предназначавшуюся Кюстину»).
«Не подлежит сомнению, что Бальзак уезжал из Петербурга глубоко разочарованным. Письма к Ганской по пути в Париж совершенно недвусмысленно свидетельствуют о резкой перемене его воззрений на Россию. Даже сравнение с антипатичной Бальзаку Пруссией — не в пользу Петербурга. «Необходимо признать, что для приезжего из России Германия имеет особый, неопределимый вид, который не объясняется еще пока волшебным словом свобода, но который можно передать выражением свободные нравы или свобода в нравах. /.../ Бальзак не скрывал в берлинском обществе своего отрицательного впечатления от николаевского Петербурга. Герцогиня Дино, племянница Талейрана, с которой писатель встретился у французского посла Брессона, писала 16 октября 1843 г., что Бальзак отзывается о России «так же зло, как и Кюстин; /.../». Не пощадил он и самого императора: «В наши дни император Николай — единственный представитель власти, как ее изображает «Тысяча и одна ночь». Это калиф в мундире. Падишах Стамбула в сравнении с русским царем — простой супрефект».