Остерман, граф Андрей Иванович (Генрих Иоанн Фридрих), вице-канцлер, первый кабинет-министр, сын лютеранского пастора, родом из Bестфалии. Получил образование в университете в Иене. Сначала был писцом на торговом корабле, торговавшем с Ригой. В Голландии в 1703 году был принят на русскую службу адмиралом Крюйсом, с которым и прибыл в октябре 1704 года в Россию. Владея языками немецким, голландским, латинским, французским и итальянским и прекрасно изучив русский – из современников Петра Великого он писал наиболее правильно в стилистическом и грамматическом отношении – Остерман был определен в 1708 г. переводчиком посольского приказа. Во время Северной войны находился при походной канцелярии Петра Великого. С 1723 года Остерман исполнял должность вице-президента коллегии иностранных дед. В петровское царствование служба Остермана вообще сосредоточивалась исключительно в ведомстве иностранных дед; при преемниках Петра Великого, заняв один из высших государственных постов, Остерман в то же время принимает видное участие и в делах нашей внутренней политики. После восшествия на престол Екатерины I Остерман получил звание вице-канцлера и чин действительного тайного советника. После упразднении Верхового Тайного Совета и восстановлении сената, Остерман был назначен сенатором. Граф Остерман слыл за самого хитрого и двуличного человека в целой России. Его жизнь есть ничто иное, как постоянная комедия. Каждый решительный переворот в государстве доставлял ему случай разыгрывать различные сцены: занятый единственной мыслью удержаться на месте во время частых дворцовых бурь, он всегда притворно страдал подагрой и судорогами в глазах, чтобы лишаться возможности пристать к которой либо партии. Тишина в правительстве есть для него лекарство, возвращающее ему здоровье. Никто лучше его не знает обо всем происходящем в Петербурге, и караульные, расставляемые, как будто для безопасности, к домам знатных и иностранных министров, служат шпионами, обязанными ему отчетом во всем, что там ни происходит. На нем одном лежит вся тяжесть дел, и хотя его правила, совершенно нейтральные, не внушают обыкновенно много доверия, однако принуждены прибегать к нему, потому что не знают, как обойтись без этого человека.