– Сегодня все решится, – сказал Маркус и заметил, что говорит уже почти как Дональд.
Сигмунд смотрел в сторону школы. У него был какой-то отсутствующий взгляд.
– Знаешь, – мягко проговорил он, – что я влюбился в твои уши?
– Чего?!
Сигмунд задумчиво посмотрел на друга.
– Ты прав, Макакус, у нее определенно недурные ушки.
Когда они пришли в школу, Эллен Кристины не было. Муна сказала, что у нее температура и она должна сидеть дома минимум три дня. Сперва Маркус испытал облегчение, но оно продолжалось недолго. Почему она заболела именно сейчас? Неужели сочинение было таким потрясающим, что все ее тело запылало и теперь жар страсти приковал ее к постели? Какое же будет разочарование, когда она узнает, что его написал маленький бабник с утино-мультяшным голосом Дональда. Маркус почувствовал усиливающуюся тяжесть в животе и бегом припустил в туалет. Там он пробыл какое-то время. Когда же вышел, Сигмунд все еще разговаривал с Муной.
– Ну да, – соглашался он, – конечно.
– Конечно – что? – спросил Маркус.
– Дам ей копию сочинения, – ответил Сигмунд, – сегодня днем я зайду к ней домой.
– А-а, – равнодушно заметил Маркус, – ей что, понравилось?
Муна улыбнулась. Кстати, у Муны очень красивые зубы.
– Она в жизни ничего прекраснее не слышала. И попросила Сигмунда зайти и прочитать сочинение еще раз.
– С превеликим удовольствием, – произнес Сигмунд голосом Леонардо Ди Каприо.
– А ты не боишься заразиться? – сипло спросил Маркус.
– Боюсь, – спокойно ответил Сигмунд, – но шанс надо использовать.
– Очень мило с твоей стороны, Сигмунд, – опять улыбнулась Муна.
Маркус заметил, что один из ее передних зубов чуть кривоват.
– Привет ей от меня, пусть поправляется, – крикнул он.
Муна посмотрела на него:
– Ты что, тоже простудился, Макакус?
– Кхе, кхе, – прокашлялся Маркус и подумал, что, наверно, стоит помолчать.
Тут, по счастью, раздался звонок на урок.
– Привет.
Сигмунд стоял перед входной дверью и как-то странно, по-дурацки, улыбался.
– Ну что, ты был у нее?
– Да.
– Как все прошло?
– Хорошо.
Монс выглянул из гостиной.
– Привет, Сигмунд, это ты?
– Да, я, господин Симонсен, – вежливо ответил Сигмунд. – Я – это я, а вы – это вы. Таким образом мы отличаем людей друг от друга.
Монс пробормотал что-то невнятное и вновь исчез за дверью гостиной.
– И что она сказала? – спросил Маркус.
– Сказала спасибо.
– Когда?
– Когда я отдал ей сочинение.
– Нет, я имею в виду, когда ты сказал, что это я его написал.
Сигмунд уставился на коврик у двери.
– Ну-у… – затянул он.
– Ну?
– Так получилось… – сказал Сигмунд и почесал щеку. Похоже, он смутился.
– Ну, скажи, – требовал Маркус, – она меня не любит?
– Не-е-е-е-а… – опять затянул Сигмунд. На его лице снова появилась эта дурацкая улыбочка. – В общем, дело в том, что она… любит меня.
Маркус почувствовал дрожь в коленях.
– Тебя?!
– Да, Маркус. Извини.
Что-то не похоже, что он искренне сожалеет.
– Как, за что это она любит тебя?
– Думаю… – задумчиво начал Сигмунд, – все дело в личности.
– А как же сочинение?