Однотипные общины могут существенно различаться между собой масштабами территорий, подчиненных общему управлению. В VІ–ІХ веках на территории Восточной Европы складываются обширные этнополитические образования, имеющие общее управление. Чаще всего и называются они по занимаемой территории (древляне, дреговичи, бужане или волыняне) управление в них выстраивалось снизу вверх путем делегирования, причем размеры образований явно превышали только хозяйственные потребности. (Последние удовлетворялись уже на волостном уровне: распределение земель и угодий между общинами.) Право участия в делах имели хозяева домов, которые выбирали старейшин (десятских, полусотских, сотских, тысяцких, на определенный срок. Наиболее важные дела решались на собраниях — вече разного уровня, которые проходили в определенном, довольно строгом порядке.
Снизу доверху государство, однако, не было достроено: внутренних потребностей для этого не было, а борьба с внешней угрозой неизбежно поднимала роль иерархического принципа. Поэтому так легко славянские племена признали верховенство "руси", возглавившей большое государственное образование в Восточной Европе.
Русы, как это видно из описания в летописи обычаев полян и из договоров Руси с греками, сохраняли кровно-родственную общину, хотя с переходом на славянскую речь они неизбежно усваивали и какие-то элементы славянской культуры.
В ІХ–Х веках "род русский" в целом претендует на привилегированное положение, получая дань со славянских, балтских и угро-финских племен и освобождаясь от каких-либо обложений в пользу, как теперь бы сказали, исполнительной власти. Но иерархия внутри "рода русского" пока еще выражена слабо (значительно слабее, чем в современных эпохе западно-европейских обществах).
Первые князья — это предводители дружин "джентельменов удачи". (Наследственный принцип утвердился лишь в XI веке.)
В дальние походы приглашались и волонтеры из других племен. Возвращаясь, они вносили в жизнь общины разлагающее начало. Но оно коснулось все-таки лишь слоя "выборных". А в итоге собственные князья славянских племен постепенно (в течение двух столетий) были заменены потомками первых "русских" князей.
В домонгольский период славянский "мир" утратил возможность избирать из своей среды высшие органы власти. Но и "Рюриковичи", разместившиеся по разным землям, не вмешивались во внутреннюю жизнь общин, а потому в них будут сохраняться традиционные порядки. Особое место в структуре складывающегося государства занимал город. В домонгольский период на Руси насчитывалось до 1,5 тысяч укрепленных поселений, треть из которых были городами и в социально-экономическом смысле. Но разные пути вели к возникновению городов и соответственно различалось их внутреннее устройство. Обычно различают три типа городов: племенные центры, торгово-ремесленные поселения, княжеские города-земли. В конечном счете крепость становилась торгово-ремесленным центром округи, а торговоремесленное поселение обрастало крепостными стенами, на традициях управления сказывалось происхождение города. Соперничество г. Владимира и г. Ростова в ХІІ–ХІІІ веках — это и борьба двух типов городской самоорганизации.
Север Руси в целом и северо-западные ее города дают наибольший материал для уяснения характера местного самоуправления, поскольку они не подвергались тотальному татарскому разграблению и уничтожению. (Не случайно, что и былины киевского цикла сохранились в основном на севере.) Но необходимо учитывать и определенную их специфику. Это не племенные города как таковые. Большинство из них основаны переселенцами — "варягами" — выходцами с южного берега Балтики, где в VІ–ІХ веках славяне ассимилировали местные племена ("северных иллирийцев"), но впитали определенные черты прежней культуры. В ІХ–Х веках города южного берега Балтики были крупнейшими ремесленными и торговыми центрами Европы, которые вели широкую торговлю, в частности, по Волжско-Балтийскому пути с Востоком через булгар на Волге. Германский натиск на земли балтийских славян, начавшийся с конца VIII века, побуждал балтийских славян переселяться на восток, и многие города северо-запада Руси возникают как таковые. В них складывается та же система самоуправления, которая отличала города на южном берегу Балтики, где они сохраняли большую самостоятельность по отношению к княжеской власти.