Данное помещение было раз в 10 меньше машинного зала. В нем были специальные шкафы экипажа корабля, в которых находились по три экземпляра скафандра на каждого члена экипажа, а так же находилось помещение с космическим рейдером, на котором мы собирались спускаться на планету и возвращаться назад. Это был небольшой планетолет, способный подниматься с поверхности планеты на орбиту и спускаться. Данный планетолет предназначался для трех членов экипажа. Лично я вообще не должен был спускаться на поверхность планеты. Так как туда должен были спуститься командир корабля, биолог и геолог. Однако на планету уже спускаться было не кому. И я на поверхность планеты точно не собирался, в связи с чем я переоделся в свой скафандр. Одел на голову гермошлем и прошел в ангар с рейдером через гермодвери. В этот момент остатки корабля в которых я находился стало заметно трясти. Я понял, что мы падаем на планету. В связи с чем мое местонахождение в остатках корабля стало абсолютно не желательным. Быстро сев на кресло пилота рейдера. Я нажал кнопку пуска и попытался проложить траекторию, которая выведет меня на орбиту Марса, откуда я согу послать сигнал в центр управления полетами. Рейдер стартовал с толчком, отсоединившись от остатков корабля, которые ускорили свое падение вниз на поверхность планеты. В этот момент я понял, что не могу проложить какой-либо маршрут и взять рейдер на ручное управление. В нем уже были заложены координаты и он падал в определенную точку планеты. При этом я не мог понять, что происходит и почему координаты были уже запрограмированны в бортовой компьютер рейдера и не мог понять куда я лечу.
Поверхность планеты приближалась. Я ненавидящим взглядом смотрел на планету багрово-красного цвета и понимал, что если я сейчас благополучно приземлюсь и со мной не чего не случится в результате посадки, запасов воздуха мне хватит часа на два не больше. В этот момент где-то в небе на пересечении кромки красного цвета поверхности планеты и антрацитного неба появилась вспышка, закрывшая солнце. Это нашел последний приют наш корабль, точнее его остатки и все те, кто летел со мной на эту планету. Корабль стал их братской могилой. Рейдер встряхнуло и он стал снижать более медленней снижать скорость и приближаться к поверхности планеты. В этот момент включился главный экран рейдера и на нем появилось лицо, пышущего здоровья и счастья одного из наших генералов, который запускал нас в этот ужасный полет. Лицо улыбнулось на верх экран. Я подавился от неожиданности и закашлялся. Когда я пришел в себя. Лицо на экране начало обращаться к членам экипажа, благополучно добравшихся до поверхности Марса, рассказывать какие мы смелые, умные и вообще герои и все такое. Я понял, что это запись и даже слушать не стал. Мой мозг пытался найти возможность спасения. Я не оставлял попытки разблокировать компьютер, с целью получения управления над рейдером. В этот момент я услышал фразу генерала, о том, что наш планетолет специально запрограммирован на посадку в определенном месте, откуда уже на протяжении полугода в сторону Земли передаются какие-то пакеты данных, которые наши спец. службы не могут расшифровать и предполагают вмешательство в это внеземных цивилизаций. В связи с чем они предлагают нам проверить эту информацию и сажают нас рядом с источником сигнала. Ранее данная информация не была доведена до экипажа из-за режима секретности, но теперь когда мы уже на Марсе и садимся в указанное место, руководство с его слов решило наконец-то поставить нам задачу начать наше путешествие по планете с данного места, о чем решило уведомить нас только сейчас. Как только лицо закончило говорить и пропало и из динамиков заиграл до боли знакомый гимн, я обратил внимание на то, что мы уже прилетели и рейдер заканчивая снижение начал осуществлять посадку на автопилоте. Я сгруппировался на сидении. Рейдер бухнулся на пузо. Проехался метров 100 по багровому песку после чего остановился. Погасли системы отвечающие за автопилот. Загорелась табличка о возможности выхода за пределы рейдера. Я взглянул на показания бортовой системы. За бортом было жарко. Всего -52 по Цельсию. Времени было около 15 часов дня. Вообще Марсианские сутки, как их называют- солы, практически равны Земным и составляют на 37 минут больше чем на Земле. Но для меня сейчас это было не заметно. И мои часы были специально изготовлены под Марсианские сутки и выставлены в соответствии с солами. Кряхтя я вылез из кресла. Проверил герметизацию скафандра и все же решил выйти на улицы, посмотреть на Марс. Включил подогрев скафандра, после чего я вышел в шлюз рейдера и открыв внешнюю бронированную дверь космолета вышел на улицу и вступил на песок.