— мне тоже жаль, что все так получилось. Но не ты, ни я, ничего не можем сделать. Приказ, Винсента Кинли не трогать. Теперь он будет заседать в комиссии, и поэтому если ты его убьёшь, то пойдёшь против всей системы. Я знаю, что тут никакие слова не помогут, но я скажу. Отпусти это Робертсон. Поверь, рано или поздно ты получишь шанс отомстить. Но сейчас не надо ничего делать. Ради Анны.
Жан Уолес встал со своего места.
— через минуту придёт профессор, и вы сможете покинуть Кембридж. Я желаю вам познать, что такое старость.
«Англичанин» покинул кабинет через дверь в стене. Робертсон посмотрел на Бредерика, который за все время не проронил ни слова.
— ну что ты молчишь? Что делать будем?
— он прав. Этот сукин сын прав. Нам нельзя ничего сделать с Кинли. Мы должны поступить грамотно и отомстить позже. Не зря же говорят, что месть это блюдо, которое подают холодным. Всё, что сказал твой преподаватель, правильно. Мы заигрались погоней за призраками. За теми, кого никогда не поймаем, потому что не в силах поймать. И поэтому мы пропустили опасность в лице Кинли. Это теперь останется с нами навсегда, даже когда убьём его.
Замок вновь звонко щёлкнул и в кабинет вошёл профессор.
— господа, я думаю, наша встреча подошла к концу. Я провожу вас до автомобиля, который отвезёт вас в аэропорт.
МАРСЕЛЬ. КЛАДБИЩЕ СЕН-ПЬЕР.
Сен-Пьер являлось крупнейшим кладбищем в городе Марсель на юге Франции. Оно было третьим по величине и на нём были захоронены многие известные личности от художников и спортсменов, до политиков и военнослужащих. Так же на нём были захоронены и обычные люди. Среди них и была похоронена Аманда.
Алекс наконец-то добрался до могилы Аманды. Он быстро нашёл место, где она захоронена и возложил цветы в дань памяти. Присев на корточки возле надгробья, он достал платок из своих брюк и протёр надпись.
— прости меня. Я не смог уберечь тебя.
Алекс многократно представлял, как он посетит могилу и ему казалось, что от боли он зальет все слезами. Но этого не случилось. Слезные железы наотрез отказывались выдавливать слезы из глаз. Внутри у Алекса была агония. Несмотря на последние события, он по-прежнему сильно горевал об утрате Аманды. Но теперь он огрубел, и поэтому надгробная плита не была намочена его слезами. Алекс вспоминал, как много хороших моментов они пережили вместе и как много могли бы ещё пережить. Как она готовила ему кофе по утрам, пока он принимал душ. Как она его поддерживала и вселяла веру во все его начинания. Она была для него всем. Алекс корил бога за то, что тот так рано забрал его возлюбленную.
За воспоминаниями о Аманде, Алекс не заметил, как уже стоял не один. Рядом с ним появился человек, который ему уже был знаком. Человек из его новой жизни, который не являлся ему другом и не был врагом. Это был «Критик».
— примите мои соболезнования Алекс.
Дантист резко обернулся. Он узнал этого человека и поэтому сильно удивился, что тот был один.
— я бы принял, если бы они были искренними.
— почему вы думаете, что я с вами не искренен? Во мне тоже есть сострадание. Я же вижу, как сейчас вам тяжело.
— почему вы здесь? Вам что-то от меня нужно?
— не буду вам рассказывать, что я здесь оказался совершенно случайно. Вы не достойны этой лжи.
— а чего же я достоин?
— лучшего. И я пришёл вам предложить это лучшее. Я ведь знаю, что вы сумели расправиться с Богданом Митяевым. И наш сотрудник погиб не без вашего участия. Вы очень способный и я бы хотел, что бы вы работали в нашей организации.
— я, если не ошибаюсь, уже работаю на подобную вашей организацию.
— ЦРУ? О нет, Алекс, они нам не конкурент. У Центрального Разведывательного Управления не такой широкий круг возможностей. Тем более, они зависят от правительства. Мы же ни от кого не зависим. Наоборот, многие зависят от нас. ЦРУ способно предать своего агента, если тот не только провалился, а просто стал не выгодным.
— это меня не удивляет. Здесь цена выгоды слишком высока и поэтому каждый за неё цепляется, как может.
«Критик» подошёл к Алексу вплотную и достал из внутреннего кармана пиджака фотографию. На ней был изображён Хуан Вергара.
— уверен, что ЦРУ не станет тебе помогать в ликвидации этого человека. Он им попросту пока не нужен. Может вообще никогда и не понадобиться. А ведь именно из-за его взрыва ты сейчас стоишь здесь. Я готов тебе отдать его. Это и будет твоим первым заданием. Подумай Алекс. Ты ничего не теряешь, а наоборот, приобретаешь отличные возможности. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. Будешь обеспечен по последнему слову технологий. Твои задания, которые ты будешь получать от нас, будут легко выполняться при помощи новейшего секретного оборудования. Такого у ЦРУ нет. И тебе не надо будет всегда находиться на связи. Выполнишь задание и можешь все оставшиеся время отдыхать в любой точке мира. Денег для этого будет предостаточно.
Алекс спрятал платок в карман и посмотрел в глаза своему предполагаемому работодателю. В них он смог увидеть честность. Как минимум сейчас, он говорит правду. Он действительно заинтересован в Алексе. Да и тем более это отличная возможность поквитаться с Вергарой и спасти Светлану Соболеву, если она ещё жива. Алекс надеялся, что спасением Светланы, он искупит вину перед генералом, которого пришлось убрать на пути к своей цели. Дантиста по-прежнему мучали угрызения совести. Он считал, что если спасёт Светлану и подарит ей новую жизнь, то будет прощен за убийство генерала Соболева. И когда он на небесах встретиться с Амандой, то сможет спокойно посмотреть ей в глаза. Значит надо все-таки принимать предложение. В конце концов, они тоже избавляют мир от террористов.
— я согласен. Я готов работать на вас. Но у меня есть условие.
— я слушаю тебя Алекс.
— у Хуана Вергары в плену находиться дочь генерала Соболева. Надо её спасти.
— я это знаю. Мы приложим максимум усилий, что бы её спасти, можешь мне верить.
Алекс отошёл от могилы и направился прогулочным шагом в сторону выхода из кладбища. «Критик» проделал то же самое.
— я рад что ты принял моё предложение. Давай мои люди отвезут тебя в гостиницу. Отдохнёшь недельку, а мы пока разработаем план по устранению Вергары.
— почему не домой?
— я думаю, сейчас не самое лучшее время видится с Робертсоном. Он ведь может зайти к тебе домой в любую минуту. Хотя, ему сейчас не до тебя.
«Критик» Произнёс эти слова со скрытой грустью, но Алекс сумел это распознать.
— у него что-то случилось?
— ты же знаешь, когда все слишком хорошо, то обязательно наступит момент, когда станет плохо. У вас в операции с Митяевым все вышло очень хорошо. А жизнь любит равновесие.
Алекс смотрел с вопросом на «Критика».
— Анны Андерсон больше нет. Кинли всё-таки добрался до неё. Я надеюсь, ты ещё не успел к ней привыкнуть?
Алекс промолчал, но это не означало, что ему все равно. Он уже успел проникнуть чувством уважения к Анне, и ему было по-человечески жалко её. Она уж точно не заслуживала такой смерти.
— Анна была хорошем человеком, но в этом деле без потерь, к сожалению не обойтись.
— это мудро с твоей стороны. Нельзя не к кому привязываться.
Алекс и «Критик» вышли за территорию кладбища, и подошли к автомобилю, в котором сидел личный водитель главы агентства «Krean». «Критик» открыл дверь и жестом руки предложил Алексу сесть. Прежде чем это сделать, Алекс задал вопрос.
— у вас в агентстве люди вместо своего имени, носят кодовое.
— да, это так. Это для безопасности и конфиденциальности.
— и какое будет у меня?
«Критик» не сомневался ни секунды в своём ответе. Он проработал этот ответ заранее, потому что предполагал, чем кончится этот разговор.
— «Марсельский дантист».
Двери автомобиля захлопнулись, и Александр Аллен умчался навстречу неизвестности, в которой будет до последнего вздоха искоренять человеческое зло.