— Ой, а наручники у него с собой будут?! Или хотя бы веревка покрепче?
— С аксессуарами дороже, — сообщили ей.
— Неважно! Гулять так гулять! — постановила Трошкина, не уточнив, что гулять она собирается не просто так, а след в след за несексуальным маньяком в черной маске.
— Брюнет, атлет, универсал, жесткий секс, полный комплект спецснаряжения, — подытожила дама. — На два часа вам хватит?
— Нет уж, давайте часика на четыре, чтобы наверняка! — прикинув расстояние до Пионерского микрорайона, распорядилась Трошкина и деловито продиктовала мадам свой адрес.
Спустя сорок минут молодой мускулистый брюнет в обтягивающей рельефный торс белоснежной футболке и ярко-синих джинсах из облегченного денима танцующей походкой вошел во двор восьмиэтажной жилой башни, одним своим появлением вызвав усиленное сердцебиение у молодых мамаш, пасущих в песочнице четвероногих ползунков. Брюнет привычно отметил произведенное впечатление и привычно же сохранил олимпийское спокойствие. Его давно уже не интересовали женщины сами по себе. Брюнета звали красиво — Валентин Захаржевский, он был продажным мужчиной в самом расцвете сил и к женщинам испытывал примерно те же чувства, которые возникают у хорошо вымуштрованного солдата при взгляде на армейский плац.
Игнорируя волнение молодых мамаш, Валентин пружинисто взошел на крыльцо и остановился перед бронированной подъездной дверью с кодовым замком. Распознать нужные кнопки сложности не составляло: отполированные множеством прикосновений, они сияли светлым металлом. К тому же, для пущей своей уверенности кто-то из местных склеротиков нацарапал радом с волшебными кнопочками опознавательные крестики. Валентин сложил подходящую комбинацию из трех пальцев и уже приготовился состыковать ее с кнопками, но тут металлическая дверь широко распахнулась.
— Ой, простите! — пискнула Алка Трошкина, возникшая из подъездного полумрака.
В черных джинсиках и такой же маечке она была похожа на миниатюрного чертика.
— Я вас не ударила?
— Пока нет, — сказал Валентин, привычно допуская и другое развитие сценария.
— Ой! — повторила Трошкина, заинтересованным взглядом сверху вниз молниеносно прочертив по ладной фигуре молодого брюнета ломаную линию. — А вы не в пятнадцатую квартиру?
— В нее, — подтвердил Валентин, спокойно ожидая продолжения.
— Так вы же ко мне! — обрадовалась Алка и цапнула своего «калифа на час» за правую руку, пальцы которой по-прежнему были сложены хитрой дулькой.
В левой руке у калифа была красная спортивная сумка, о содержимом которой Трошкина могла только догадываться. Поэтому она прямо спросила:
— Наручники взяли? А веревку?
— И браслеты, и веревки, и плетку, и повязку на глаза — все взял, — заверил ее хорошо экипированный профессионал, немного удивившись бестрепетной деловитости прозвучавшего вопроса.
— Тогда вперед!
— Можно и вперед, — согласился Валентин.
Трошкина этого не услышала, она уже спускалась во двор, таща на буксире сговорчивого калифа.
Мамаши в песочнице проводили торопливо удаляющуюся пару завистливыми взглядами.
— Давайте знакомиться, — дружелюбно предложила Трошкина, остановившись на обочине ближайшей дороги. — Я Алла.
— Я Валентин, — сказал продажный мужчина, с растущим недоумением озираясь по сторонам.
Пятнадцатая квартира, вся жилая башня, примыкающий к ней благоустроенный двор и даже линия гаражей, с натяжкой способных сойти за приют недолгой — на четыре полновесно оплачиваемых часа — любви остались позади. Перед Валентином простиралась четырехполосная улица с оживленным движением, а за ней тянулся к горизонту пустырь, поросший сизым ковылем и сиреневой дикой мятой. Он смотрелся романтично, но некомфортно. Валентин не чувствовал себя готовым к полевым работам. Да и трудиться по профилю на трассе ему, профессионалу высокого класса, было бы унизительно...
— Вы не волнуйтесь, Валентин, я вам заплачу, — сказала добрая Трошкина, по-своему трактовав беспокойство временного спутника. — Я уже и деньги приготовила!
В подтверждение своих слов она открыла свою сумку и продемонстрировала Валентину ее содержимое. Действительно, сверху в сумочке лежала пачка мелких банкнот, небанально схваченных заколкой для волос.
— Вот! — Трошкина горделиво помахала деньгами перед носом недоверчивого калифа.
При этом под сторублевками и полтинниками, при виде которых высокооплачиваемый профи непроизвольно скривился, обнаружился деревянный молоток с неуютными зубчиками.