Черную изоленту нашел Майкл. Эта находка позволила изобретательному ребенку организовать себе развивающую игру минут на сорок.
В начале одиннадцатого в ВИП-зал, болезненным тычком в ребра оттолкнув от двери сержанта Никитина, ворвалась растрепанная молодая блондинка. Обиженный сержант против воли отметил, что внешность у нее, в отличие от манер, весьма приятная. Высокая, стройная и загорелая, блондинка была похожа на участницу турнира Большого Шлема, опоздавшую к началу матча.
— Где он?! — вылетев на середину зала, завертелась она.
Сержант Никитин с трудом удержался от язвительного ответа: «Где, где — в Уимблдоне!»
— Девушка, вы, наверное, за мальчиком из Америки? — обрадовалась буфетчица Светлана Петровна. — Он...
— Документики попрошу! — вмешался строгий сержант.
— Паспорта с собой нет, только служебное удостоверение, — блондинка проворно выкопала из сумки красную книжечку. — Вот! Я его двоюродная тетя. Другие родственники приехать не смогли: Мишина бабушка сломала ногу, а ее брат, мой папа, застрял на даче, и моя мама с ним.
— Драматично, — все-таки съязвил обиженный сержант, с редкой въедливостью изучая удостоверение. — Значит, тетя Индия? Приехала за племянником из Америки...
— Где Майкл? — набычилась блондинка.
— Он в садике гуляет, я его сейчас позову! — подхватилась добрая буфетчица. — Миша! Мишенька! Мишутка!
— Майкл Томпсон! — гаркнул сержант, внимательно изучивший не только блондинкины документы.
— Йес, сэр!
Голубоглазый ангел впорхнул в зал, своим появлением вызвав растроганные улыбки на лицах буфетчицы и милиционера. Только тетя Индия почему-то не улыбнулась. Она смотрела на ребенка недоверчиво и нервно притопывала ножкой.
— Мишенька, это твоя тетя! — громко и по слогам, как глуховатому и тупому, сказала Светлана Петровна. — Тетя Индия! Она забирает тебя домой!
— Янки, янки, гоу хоум, — пробормотала странноватая тетя Индия и, помедлив, протянула мальчику руку.
— До свиданья, Мишенька! — ласково попрощалась с ребенком буфетчица.
— Гуд бай, Майкл! — с чувством сказал сержант Никитин.
Юный Томпсон коротко, по-военному кивнул:
— Сенк ю! Бай!
Свободной ладошкой он помахал добрым людям из ВИП-зала и вместе с тетей вышел за дверь.
— Какой милый мальчик! — растроганно вздохнула буфетчица. — Спокойный, воспитанный... Не то, что мои внуки!
— Отличный парень, — подтвердил сержант Никитин.
— Может, чаю, а, Вадик? — предложила Светлана Петровна.
— Можно, — согласился сержант, посмотрев на наручный хронометр.
До прибытия московского борта с белорусским министром оставалось полтора часа. Но едва буфетчица разлила по чашкам ароматный горячий напиток, французское окно задребезжало и затряслось. Из темноты в него обезумевшим нетопырем билось какое-то крупное тело. Сержант Никитин поторопился открыть замок, и в помещение ворвался потный, красный и злой начальник службы охраны аэропорта подполковник Федорцов.
— Чаи гоняете?! — с ходу накинулся он на Никитина. — Дурака валяете?! А на вверенной территории черт-те что творится! Совсем с ума посходили?! Как иностранного министра встречаете?! Международного скандала захотели?!
— Никак нет! — вытянулся во фрунт сержант.
— А что случилось, Иван Сергеевич? — боязливо спросила буфетчица.
Федорцов без спросу цапнул чашку, залпом выпил горячий чай, задохнулся и молча махнул рукой в сторону палисадника. Сержант Никитин в три гигантских шага выскочил на порог и замер, глядя ввысь с открытым ртом. Подоспевшая Светлана Петровна мягко толкнула его в спину, продавила наружу и тоже застыла в глубоком изумлении.
На флагштоке, подсвеченный прожектором, развевался государственный флаг Беларуси, дополненный неожиданным и неприятным аксессуаром в виде небольшого траурного венка из еловых веток и ромашек, перевитых черной лентой.
— Господи, воля твоя! — перекрестилась буфетчица. — Это что же такое? Это откуда?
— Ладно еще — Белоруссия, там нас простят, а если бы это кто-то из дальнего зарубежья прилетал?! — страшно хрипя ошпаренным горлом, подал голос из зала политически грамотный подполковник Федорцов. — Одним таким намеком испортили бы едва налаживающиеся отношения с Евросоюзом за здорово живешь!