Те припарки и ритуалы, что провели над ним магики, залечили лишь телесные раны и ушибы, душу, и сознание они восстановить, к сожалению, не смогли или не умели. Так же произошло и с Верховным магом Орестом Бартольдом, архимаг постепенно начал приходить в себя, вот, правда, духом был очень слаб, быстро уставал и впадал в беспамятство, по словам архимага поискового отряда Герна Курта, там, на поприще между Молочными Пиками и Кроличьим лесом господин Бартольд слишком много отдал физических сил, сколько и духовных, а также истратил неимоверно много внутренней энергии. Непозволительно много.
Начальник Тайной службы по прошествии четырех дней никак не мог избавиться от ночных кошмаров, каждую ночь его донимал один и тот же ужас — ущелье в Молочных Пиках. Гибель адептов Томиша, Бернарда и Абрахама. Магики отдали жизни за чью-то халатность? За чью? Сермен дал себе слово выяснить сие обстоятельство и привлечь виновного к ответственности. В то, что и сам он, и его советник Богдаш, могли навеки остаться в холодных тоннелях и быть съеденными чудовищами, старался не думать. Именно на третью ночь архимаг Курт подошел к кутающемуся от холода Коршуну и, испросив разрешения, присел на край расстеленной мешковины. Сермен кутался в меховые подкладки и отделанные козьи шкуры.
— Вы не можете заснуть? Вас мучают кошмары?
— Да, пришлось повстречаться с вашими тварями. Интересно у вас много такого добра развелось?
Архимаг вгляделся в лицо чиновника, пытаясь выявить скрытый сарказм. Но физиономия Коршуна пылала решительностью и суровостью. Сейчас старшему "коршуну" было далеко не до шуток и издевок.
— Как только князь Лестор удвоил атаки на Орден Северных Магов, вот тогда Ложа Бессмертных приняла ключевой шаг к созданию многочисленных семей верльвов. Но уже потом выяснилось, что контролировать их будет очень тяжело, с начала этого года, мы принялись сокращать их число, сказать, что преуспели в этом деле, значит, не сказать ничего!
— То есть вам не получилось истребить этих тварей?
— Мы и не истребляли их, господин Коршун, у нас нашелся более эффективный метод борьбы с размножением ползущих гадов.
— Можно полюбопытствовать какой? — не сдержал интереса начальник Тайной службы.
— Думаю, вы заслужили такое право!
Еще бы! Сермен Коршун напряг все силы, чтобы не броситься на архимага и не сдавить его горло. А как хотелось услышать сдавленные хрипы самоуверенного магика!
— Мы прекратили кормить верльвов. Сократили рацион пищи. Чудовища в последствие приступили к поеданию друг друга. Между ними затянулась борьба за выживание. Естественный отбор. Слабый погиб от зубов и клыков сильнейшего, практически также как у людей.
Вот значит, кем они стали? Кем стали Абрахам, Томиш и Бернард? Всего лишь удачливым пополнением рациона пищи для ползущих тварей! Естественным отбором, так сказать.
И вновь, как в первый раз, ему стоило неимоверных усилий, чтобы не рвануть вперед, не передушить в приступе ярости гортань мессира Герна Курта.
— Почему верльвы вырвались из подземелий крепости, мессир архимаг? Ведь, по словам покойного Абрахама, верльвы были заточены в бестиарии и не могли самостоятельно вырваться на свободу, без прямых указаний и приказов магов? То есть ваших?
Глаза Герна Курта сузились до узких щелочек, в интонациях Сермена проскользнуло обвинение и упрек, перерастающие в гнев. Коршун терял над собою контроль, готовый в любую секунду сорваться с места и наброситься на Курта.
К их немалому облегчению, разговор резко оборвался, оборвался на щекотливой теме, но Сермен знал, он еще вернется к болезненным вопросам и тогда не только архимагу Курту, но даже Ложи Бессмертных предстоит ответить по заслугам.
Их прервал тихий и настойчивый голос аколита-часового, Герн Курт повернул голову на оклик, извинился перед Серменом и для собственного утешения, покинул общество начальника Тайной службы.
Сермен отметил, что после резкого и нервного разговора с руководителем поискового отряда, ему вообще будет крайне трудно уснуть, даже с постоянными ночными кошмарами в придачу. Коршун решил потеплее одеться и проведать Богдаша с Коламом. Адепта и советника уложили в палатке, обеспечивая теплом и уходом. Сермен покинул расщелину между двумя кусками скал, когда-то бывшими единым целым и, обогнув пылающий костер, разведенный адептами, приблизился к одной из палаток. Возле входа дремало двое магиков, клевавшим носами. Коршун осторожно приблизился на расстояние трех шагов. Один из спящих вздрогнул, приподнял голову и слегка, откинув капюшон, всмотрелся в лицо начальника Тайной службы. Кроме скользкого интереса и равнодушия, на юном лице, лежала печать усталости: