— Я… — в голосе Раль проснулась растерянность: она не нашла кольца и теперь боялась, что что-то из-за этого случится с Мальсом. — Его нет. Я не знаю, куда оно пропало… Ведь… Три дня назад точно было здесь, я помню!
Хор не знал, действует ли скрытно: перед глазами маячила сплошная тьма, а паника норовила взорваться в голове. Пальцы словно окостенели. Сердце колотилось. Он осторожно приподнялся, чтобы запустить ноющую кисть под воротник рубашки. К счастью, застежка цепочки оказалась близко.
— Куда ты его дела? — со злостью выкрикнул Бьюкенен. — Хочешь смерти своему мужу?
— Я не знаю, клянусь!
— Куда ты его дела?!
Искалеченные пальцы еле-еле справились с застежкой и поймали кольцо, само скользнувшее в ладонь.
— Повторяю: я не знаю, — отчеканила Раль. — Я не лгу. Если б я куда-то его спрятала, то не стала бы об этом молчать.
— Но я чувствую его рядом с собой, — резко произнес Бьюкенен, заставив Хора вздрогнуть: заметит или не заметит? — Да в бездну все это! Мне не нужно и контакта с кольцом, чтобы сделать все, что надо. Приготовься, дорогая моя. Это будет красиво.
Безымянный палец, послушный более всех остальных, трижды прошелся по внутренней поверхности кольца, оставляя там кровавую полосу.
— Только не трогай его, — прошептала Раль.
Отвратительно зашипело. Последним усилием Хор потащил ладонь к левому предплечью, чтобы коснуться дар-родинок. Он не видел их, как не видел и всего остального, но давно привитые в детстве рефлексы дали о себе знать: каждый кончик с точкой ткнулся ровно в родинку, и сквозь все его тело прошел внезапный энергетический ток, заставляя расцепить дар-систему, но держать руки вместе уже не требовалось. Каждая клеточка пропиталась болью и жаром, а затем все это полилось наружу, но внутри по-прежнему было горячо, потому что в тело стремительно входила спрятанная в люминескарии энергия.
Мальс не знал, что он делает. Он просто направлял всю эту силу, мечтая лишь об одном: спасти Раль. Спасти её. И уничтожить Бьюкенена Аймалдэна.
Сверкало и звенело, перед глазами что-то двигалось, извивалось, как живое, а в ушах стучали часы. Ни жар, ни боль не утихали, переплетаясь друг с другом. И где-то снова били крыльями птицы.
Потом все окончательно стихло, так что Хор мог слышать собственные отрывистые вдохи и колотящееся сердце, но больше внутри купола словно не существовало ничего. Не шипело магией Кея. Не слышался голос Раль. Как будто вылившаяся из люминескария энергия уничтожила все, что только могла.
— Раль? — хрипло позвал Мальс. — Раль?
Ему не ответили.
— Раль!
Тишина мягко покачивалась над головой, уговаривая не шуметь и не волноваться.
Хор осторожно начал ощупывать руками пол: пальцы чувствовали только боль, но центр ладони ещё давал понять, что впереди только глухой холодный камень. Мальс передвинулся на локтях, поскольку ноги опять не слушались, и продолжил искать. Левая рука наткнулась на чьи-то ботинки: это были ботинки Бьюкенена, несколько минут назад топтавшиеся по рукам. Хора передернуло от отвращения, однако через секунду пришло облегчение: он понял, что Кей мертв. В самом деле мертв. Кошмар закончился — только какой ценой?
— Раль!
Видимо, она не могла его услышать. Может, потеряла сознание. Может… погибла. Может, вообще исчезла.
Хор полз дальше и дальше, ощупывая перед собой все негнущимися пальцами, останавливаясь перед бьющейся энергией стеной купола, поворачивая и снова все ощупывая. Но бесполезно. Во всем круге, очерченном куполом тишины, находились лишь он и мертвый Бьюкенен. Раль исчезла.
Временник может переносить в другой участок ленты человека, находящегося на грани смерти.
В критический момент Мальс применил то умение, на какое был способен его дар, и, похоже, Раль действительно отправилась в прошлое. Наверное, она спасена. Только что теперь делать ему?
Ныло все, кроме снова не чувствовавшихся ног. Хор затих, просто ожидая, что будет дальше. Кажется, купол должен был действовать около часа — потом люди в правительстве наверняка смогут его сломать. Но это — потом. Потом…
Глаза заволакивало туманом, прыгали тени. Да какие там тени… Он же не мог ничего видеть. Он просто устал.
Прошло сколько-то времени, и наверху что-то хлопнуло, перестало чувствоваться напряжение от купола, и Хор понял, что его больше нет. Послышался возбужденный шум голосов: люди рядом недоумевали, что же произошло.
— Мальс! — прорезался сквозь весь гул командирский тон Байониса. — Что произошло?
— Я применил кольцо, — прошептал Хор. — Кей мертв. Адилунд… Мистераль-Ричардель исчезла.
— Что ж, — голос Маршала стал неуместно торжественным. — Поздравляю, Мальс Эссентессер.
— Не надо, — скривился он, почти ничего не осознавая. — Моя фамилия — Хор.
— Тогда будем иначе, — усмехнулся Байонис. — Пока здесь все это творилось, правители вынесли решение. Поздравляю, Маршал Грозового Мира.
========== Эпилог ==========
Солнце почти зашло. Сквозь серые облака кое-где проглядывало красное небо — примерно такого же цвета, как и флаг Серебряного Мира, а вот цвет стен правительского особняка до него не дотягивал.
Байонис Эссентессер стоял в своем кабинете возле распахнутого окна. Было достаточно холодно, но он не обращал на это внимания. Плотно сжатые губы, нахмуренные брови, направленный в догорающую даль взгляд — Маршал Объединенного Мира размышлял о ближайшем будущем и не мог сказать, что оно выйдет спокойным.
Сегодня закончилась вся эпопея с Кеем — но закончилась ли? Таинственный убийца погиб, его последняя жертва перенеслась во времени на несколько веков назад, победитель-временник, здоровье которого снова сильно пошатнулось, отправился во все ту же больницу. Спектакль дошел до финала.
Да, это был лишь спектакль, в котором Байонис принимал участие на второстепенной роли: от него здесь ничего не зависело. На переднем плане находились Мальс Эссентессер, Бьюкенен Аймалдэн и спутанная лента времени, а Маршал Объединенного Мира лишь отыгрывал свои реплики, порой странные, порой не совсем умные. И, зная о своем положении фонового героя с самого начала, он не прикладывал усилий, чтобы что-то изменить, и аккуратно убирал со сцены тех, кто пытался выйти в главные роли. Тровен и ещё несколько талантливых сыщиков ещё припомнят это начальнику, который взял все в свои руки и, по сути, ничего не сделал. Они не могли знать — впрочем, они и не узнают. Пусть просто думают, что силу Кея могла преодолеть лишь собранная им самим энергия, которая переместилась на двенадцать лет назад, чтобы круг замкнулся.
Метод Хасдента сгинул вместе с Бьюкененом, и лишь один человек понял, что его сила — не что-то новое, а кое-что очень старое, по природе одинаковое с теми открытиями, которые произошли по инициативе Маршала Объединенного Мира, а затем привели к кровопролитной войне. Конечно, Байонис не собирался говорить об этом своему ученику, но Хасдент в свое время работал именно с магией меранов, потому-то никто и не знал о нем как об изобретателе. Когда в том направлении свернулись все исследования, он попытался применить новый опыт в других сферах деятельности, и это столкнуло его с сумасшедшим Гиретте. А дальше началась кровавая сага, в которую поочередно вписали свои имена Проводник и Кей. Снова показалась она в последние дни — и снова скрылась в тени.
Новый Маршал одержал красивую победу. Якобы гибель его жены — информация про дар времени так и осталась тайной — добавила в картину драматических ноток. В покровители убийцы занесли Ортеса Эссентессера, которого Байонис знал ненамного хуже, чем самого себя. А про странности и несостыковки, оставшиеся после всего, думал разве что Маршал Объединенного Мира.
Потому что ничего не закончилось — лишь сменилась сцена. И Байонис Эссентессер понимал: скоро вся страна станет свидетелем грандиозного спектакля, который развернется на просторах Грозового Мира.