Учитывая возникшую угрозу охвата Москвы с севера и выхода вражеских соединений на тылы Северо-Западного фронта, Ставка ВГК приказала командующему Западным фронтом срочно перебросить в район Калинина три стрелковые дивизии, которые ранее предназначались для усиления Можайской линии обороны. Из состава Северо-Западного фронта сюда направлялась оперативная группа войск (183-я и 185-я стрелковые, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии, 8-я танковая бригада и 46-й мотоциклетный полк) под командованием генерал-лейтенанта Н.Ф. Ватутина.
По поручению командующего Западным фронтом вечером 12 октября в Калинин на автомобиле прибыл генерал-полковник И.С. Конев. Изучив обстановку, он пришел к выводу, что подступы к городу оказались слабо прикрытыми. Правда, южнее Калинина силами местного населения были подготовлены отдельные оборонительные сооружения, но они не были заняты войсками. В распоряжении областного военного комиссара имелся лишь один истребительный батальон, но без оружия. Конев, встретившись с членами Калининского обкома ВКП (б), потребовал принять срочные меры для эвакуации города, мобилизации областной и городской партийных организаций, создания отрядов народного ополчения и по подготовке Калинина к обороне.
После этого И.С. Конев поехал на вокзал, чтобы задержать 5-ю стрелковую дивизию 22-й армии, которой ранее приказал по железной дороге отправиться в район Можайска. Командиру дивизии полковнику П.С. Телкову было отдано распоряжение прибыть 13 октября в район Калинина и занять оборону на его западных и северо-западных подступах. Командующему 30-й армией было приказано включить дивизию в состав армии, а остальными силами не допустить наступления противника по Московскому шоссе на Клин. Командующий 22-й армией генерал-майор В.А. Юшкевич получил задачу перебросить на автомобилях 256-ю стрелковую дивизию в район Калинина с целью занять оборону по восточному берегу Волги и не допустить прорыва противника по Бежецкому шоссе на Бежецк и Ярославль. В Ржеве генерал-полковник Конев нашел штаб 29-й армии. Он приказал командующему армией генерал-лейтенанту И.И. Масленникову во взаимодействии с группой генерал-лейтенанта Ватутина и 256-й стрелковой дивизией нанести удар с запада в тыл противнику, наступавшему на Калинин. Однако командарм-29, занимавший до этого пост заместителя наркома внутренних дел СССР, прежде чем приступить к выполнению приказа, доложил об этом заместителю председателя СНК СССР Л.П. Берии. С его согласия Масленников направил свои войска вдоль северного берега Волги, чтобы переправиться у Калинина на ее южный берег. Коневу командарм сообщил, что это сделано с разрешения командующего Западным фронтом. В результате намеченный контрудар не состоялся.
Военный совет 29-й армии, по вине которой был сорван контрудар, 13 октября возбудил ходатайство перед Военным советом Западного фронта о привлечении к судебной ответственности командующего 31-й армией генерал-майора В.Н. Далматова, начальника штаба армии полковника Н.П. Анисимова и начальника политотдела армии полкового комиссара Н.Ф. Медведева. В директиве № 004834 Ставки ВГК от 14 ноября отмечалось, что они арестованы и преданы суду «за невыполнение боевого приказа фронта о наведении порядка в соединениях и удержании боевого участка, за допущение паникерства, уничтожение боеприпасов в г. Ржев и ржевского жд узла, за непринятие мер к устранению беспорядков в ржевском гарнизоне и в г. Ржев и за проявление полной бездеятельности и благодушия»{144}.
В те времена таких обвинений было достаточно для сурового приговора. Однако следователи подошли к делу не формально, а сугубо по-деловому. В результате тщательной проверки было установлено, что по некоторым обвинениям нет личной вины Далматова, Анисимова и Медведева. Так, приказ о взрыве железнодорожного моста никто из них не давал, а взрыв произошел от детонации. Вывезти боеприпасы, продовольствие и другое имущество двух армий было нельзя, ибо из-за постоянных бомбежек Ржева вражеской авиацией были разрушены железнодорожные пути, и, чтобы имущество не попало в руки врага, оно было уничтожено. Командование армии в период с 7 по 12 октября, «не располагая реальными силами, организовало все возможное, в том числе работников штаба армии, для обороны Ржева», а затем этот участок был сдан 174-й стрелковой дивизии. В то же время подтвердились отдельные факты неорганизованности, растерянности и даже паники со стороны командования 31-й армии, что привело к неорганизованному перемещению первого эшелона ее штаба. 16 декабря заместитель главного военного прокурора РККА направил письмо начальнику Генерального штаба, в котором отмечалось, что, учитывая условия тех дней и положительные характеристики Далматова, Анисимова и Медведева, нет оснований для предания их суду. Поэтому предлагалось дело о них разрешить в дисциплинарном порядке. В результате бывшие члены Военного совета 31-й армии получили новые назначения с понижением в должности. В.Н. Далматов стал заместителем командующего войсками Московской зоны обороны.