– М - м - м - м… Есть, говорят… В заброшенной кузне, прямо за харчевней, что напротив Рокка - ди - Равальдино. – Как - то уж очень нехотя отозвался Борёк. – Недели за две до командировки апробировали.
– Кто ходил?
– Ну… Я… – прозвучало ещё более неохотно.
– Борь! Вы ох*ели, что ль, все?! Мне - то почему никто ничего не сказал?! – Тебе не положено!
– Как это?! – чуть не задохнулся от возмущения Ширяев. – Кто тут старший группы, я или?!..
– Никто, кроме меня и весьма ограниченного контингента из Управления перспективных разработок, не должен был ничего знать. Да и я - то – попка - дурак, всего - навсего естествоиспытатель! Белка со Стрелкой в одном стакане, бл*дь! Куш а бэр унтэрн фартэх ! Всё очень, очень секретно и никакого, кстати, касательства к учебному процессу. Так - то, господин старший по гарему!
– Нда - а - а - а, допрыгались жопы, доскакались по верёвочке… – услышав о неких таинственных «перспективщиках», враз притих Юрий Иванович. – Тогда, принимая во внимание, что прежним путём через Равенну вернуться нам вряд ли удастся, Форли, пожалуй, наиболее, я бы даже сказал – хм! – единственно подходящий вариант. Сколько туда шкрябать - то? Километров двадцать пять – тридцать, говоришь? В нынешних непростых условиях – денёк пути гужем. Верхом - то оно, конечно, сподручнее, да зело беспокойно!.. Стоп машина! Ежели всё столь секретно, откуда ж тогда наш чудаковатый Падилья об том прознал? Никто здесь, надеюсь, всерьёз не думает, что какая - то там дева мифическая реально за нас, душегубов, впряглась?! Особливо на фоне сегодняшних… гм… «подвигов»! Хгра - а - а - а! Хгра - а - а - а! – весьма схоже изобразил Бориса. – Ни в жисть не поверю, бубёныть! Тем более – Святая!
– Эй, мужики! Вы бы это… Короче, за базаром следите! Человек по фене нашей не ботает, а от него в сложившейся аховой ситуасьён кое - что да зависит. Многое, кстати! Давайте - ка по - кастильски лучше шпрейхайте!
– И то верно! Премного извиняемся, дражайший Дон Хуан! – Борис Вольдемарыч привычно сардоничен. – Уж не взыщите, мил человек, погорячились, мигом исправимся!
Не обращая особого внимания на Пионеровы глумления, испанец с трудом поднялся и как - то кособоко, скрипя скелетом, сильно хромая, удалился вглубь убогой комнаты. Там молча, долго копался в объёмистом вьюке. Пахнуло тухлятиной.
– Неслабо ты его покорёжил, Ролушка! Ох неслабо! – вполголоса пробормотал Юра. – Ишь как беднягу раскорячило - то, что ту корову в бомболюке!
– Тише ты! Не видишь, что ли, гордые оне!
– Так я ж не по - ихнему!
– Прошу вас, сеньоры! – Хуан Лопес де Падилья вновь сидел за столом, глаза его сияли. – Гляньте - ка! У нас есть, чем вас удивить! Не правда ли?
У меня, честно говоря, от изумления чуть глаза на лоб не повылезли! Что это?! Прямо перед ним на куске грубой холстины лежала восхитительная роза! Те же примерно ощущения щенячьего восторга я испытал лишь однажды в далёком детстве безоблачном, когда на день рождения мне подарили новенький блестящий велосипед. Доннерветтер!
– Не силён в вашем тарабарском наречии, господа, однако совершенно явственно услышал нотки пренебрежения к моим словам. С чего подобное неверие? Гм! Неужто и правда похож я на болтуна легковесного?! Пусть я молод, но не пустомеля! Смотрите, смотрите же! Наслаждайтесь!
Прекрасный цветок и без ненужных понуканий приковывал к себе всеобщее внимание. Некоторое время присутствующие озадаченно молчали. Я бы даже сказал, слегка обалдело. Нда - а - а - а… Шок – это, знаете ли, по - нашему! Не помешало бы, конечно, озаботиться появлением в запредельно убогой яви сего расчудесного предмета, однако ни особого желания, ни тем более сил к тому моменту ни у кого уже не оставалось. Одно лишь тупое бессмысленное удивление.
– Итак, сеньоры! – вполне удовлетворённый произведённым впечатлением, Хуан Лопес, самодовольно ухмыляясь, потирал ручонки. – Присаживайтесь, присаживайтесь! – он, похоже, единственный сохранил дар речи. – Уверовали, наконец, в нашу Сарацинку? То - то же!
Мебель, в привычном понимании, разумеется, ну стулья хоть какие - нибудь там, лавки, скамейки садовые, отсутствовала напрочь. Пришлось бочонки пустые подкатывать, корзины и ещё чёрт - те чего. Я, к примеру, на невесть откуда взявшемся мельничном жёрнове угнездился. Жестковато, надо полагать, да один хрен, портки - то железные! Сидит заяц, как говорится, на заборе в алюминиевых штанах. Хе - хе! А кому какое дело, что калитка на болтах?