– Очень смешно! Ха, ха, ха. Это… Гм! Болото твоё замечательное… А оно точно проходимое?
– М - м - м - м… Гарантию, сам понимаешь, зайчонок, железобетоновую тебе не дам… Но - о - о - о… – Жанин, морща красивый высокий лоб, внимательно разглядывала, перебирала полученные от дрона картинки. – Судя по отсутствию видимых бочажков, светлому мху, густым зарослям голубики, вереска, свинячьего багульника, довольно - таки крепким берёзкам и ещё кое - каким косвенным признакам, думаю, да, вполне. Вполне… Что ещё? Тэ - э - э - экс… Сейчас… Очень на то похоже, весна - красна там в самом разгаре. Апрель типа того – май. Гм… – закусила прядку рыжую, призадумавшись, и тут же бодрячком отрезюмировала: – Ничего страшного! Вымокнешь на крайняк, обсохнешь потом у костерка, но уж точно не сгинешь! Чай, не Манчак , в конце - то концов, выберешься! Болото, кстати, вовсе не моё, чтоб ты понимал, местное. И раз уж мы об этом заговорили, натянул бы ты, дружок, непромокайку поверх цивильного - то, всё ж оно посуше будет.
– Ну спасибо тебе, любимая, успокоила! Ладно, хоть что - то! Дальше своими силами как - нибудь да разберусь. Сам, поди, с усами! Терпеть не могу презервативы! – Юра с огромным трудом натянул специальные дышащие вейдерсы прямо поверх джинсов с кедами. – Бл*дь! Ненавижу! …Русский язык, надеюсь, кто - нибудь разумеет там? Глядишь, так с шутками, прибаутками и до Киева доберёмся!
– Не за что! А вот в Киев не надобно тебе, котёнок! Далековато. – Сам не хочу! Что скажете, Роланд Йозефович? Каков дальнейший план? Примар, так
сказать…
– Хе - хе! Марко было бы тукнуть по пестрякам. Да хохари облыго ружуют. На том и – А - а - а - а, чего - то я запамятовал, у нас же здесь больша - а - ая любительница Стругацких! Что ж, можно и по - русски сподобиться, хе - хе! Чего антимонии - то попусту разводить?! Наливай, Юрец! Присядем, что ли, на дорожку. …Ну, вздрогнули! Чтобы все всегда возвращались! …Ещё по одной? …Нет желающих? А я, пожалуй, махну! …Милейшая Д’Жаннэт, не забудьте выдать товарищу командировочному пульт ДУ от «Гены», плиз! Неровён час, забудет ведь, растяпа! И пущай скорее уже катится отсель по Малой Спасской! Горше редьки надоел, хурензон! Время - то не ждёт! – и тихонечко так, почти что шёпотом
проворчал нараспев. – Вер ес нищт им копфэ хат, хат ес ин ден байнен, хе - хе ! – Большая платформа пошла. Тридцать секунд. – Жанна Сергеевна украдкой тёрла
глаза. – Возвращайся скорее, малыш! Я буду скучать! Очень - очень! Серой и грозой на сей раз воняло исключительно гнусно! Треск стоял, аж уши
закладывало! Ширяев обернулся, лукаво подмигнул оставшейся где - то далеко за «Рубиконом» восхищённой публике, затем, немного потоптавшись для храбрости, решительно «занырнул» в Новый Неизведанный Мир. Благо не шибко высоко. И всего - то сантиметров тридцать! Удивительно, но ничего страшного не произошло: не расшибся, не провалился, не утонул, не задохнулся, никакие коварные опарыши смельчака не сожрали… Ну да ладно, хватит уже! …Походил, попрыгал, поплевал через левое плечо. Дождавшись, пока платформа вернётся восвояси, жестом победителя поднял большой палец вверх, небрежненько так прощально махнул рукой: «Пока, бубёныть!» – читалось по его губам, кликнул пультом и растворился в Неведомом. Гер - р - рой, мазаффака!
…А где - то далеко - далече, за семью морями, легендарный агент ноль - ноль - семь, прикрывшись вчерашними газетками, тихо почивал на лаврах у прудика Серпентин в Гайд - парке. Такой же вчерашний, вторичный и совершенно никому уж нынче не интересный. Эхе - хе - хе - хе!
– Уф - ф - ф - ф! Платформа в стойле.
– Ну наконец - то! Поздравляю, Сергеевна! Добились - таки своего! – Станцуй - ка в душик, Ролушка. А то после живописательных рассказок равеннских,