В годы 1-й мировой войны Моонзунд был превращен в морскую крепость с множеством батарей и орудиями вполне серьезного калибра. Но в 1917 году архипелаг был захвачен немцами — происходящие тогда события изложены в одноименном романе известного советского писателя. За время своей независимости вся береговая оборона здесь фактически исчезла — на ее содержание в эстонской казне не было денег, а затраты превышали бюджет. За один год — с весны 1940 по июнь 1941 года крепость без всяких кавычек была восстановлена, батарей стало даже больше, но многое из начатого закончить просто физически не успели…
Глава 18
— Не вышло у них наступление, Александр Петрович, нечего им нашим КВ противопоставить. С одним полком может быть, и справились, но с двумя, да еще при поддержке танковой бригады, совладать не смогли. Здорово мы их потеснили, далековато отошли эсэсовцы, теперь оборону на Тигоде держать будем. Передышка нужна.
Подполковник Зазимко осветился улыбкой, хотя выглядел смертельно уставшим. Такими же были его танкисты — землистые лица, красные от постоянного недосыпания глаза, люди смертельно устали за пять дней напряженных боев. Вначале держали оборону, затем 4-я армия перешла в контрнаступление, опрокинув 8-ю танковую дивизию — на нее навалились сразу две стрелковых — 292-я и 285-я — каждая при поддержке тяжелых танкового и артиллерийского полков. Бои завязались жестокие, и немцы дрогнули, стали пятится, держать широкий фронт они не смогли. Все события происходили на глазах полковника Старокошко, фактически командовавшего танковыми частями, приданными 4-й армии генерал-лейтенанта Попова.
Эсэсовская дивизия «Полицай» попыталась контратаковать подошедшую 128-ю дивизию, охватившую ее фланг у Посадникова Острова, а до этого теснила упорно сопротивляющуюся 311-ю дивизию, та отчаянно отбивалась. А вот противостоять сразу двум дивизиям, да еще при поддержке 21-й и 122-й танковых бригад и тяжелой артиллерии двух бронепоездов, не сумела, особенно когда в тыл вышел один из пограничных полков 2-й особой стрелковой дивизии, охватившей фланг. На помощь отходившим гитлеровцам подошла «старая знакомая» по боям за Мгу 20-я моторизованная дивизия, но и ей досталось у самой Тигоды, но там немцы ввели в сражение 12-ю танковую дивизию, наступление полностью остановилось. Полки принялись окапываться на новом рубеже, отчаянно отбивая наступление противника. Удалось выстоять благодаря резко сократившейся до восьми километров линии фронта, где могли действовать танки, дальше на запад шли заболоченные леса, где продолжалась своя война, с обходами и обхватами, не прерываясь на темноту — раньше бы и не подумал, что в таких условиях можно драться. В общем, вывод напрашивался определенный — при двойном перевесе в дивизиях и танках немцев можно теснить, но если пропорция уменьшится, и станет примерно равной, то вполне в силах отбить атаки, если есть достаточно артиллерии и танков, а они имелись, как и снаряды.
У Грузино, всего в двадцати километрах на юг, гремела канонада — 54-я армия отбивала отчаянные попытки 41-го моторизованного корпуса вермахта вырваться с захваченного плацдарма. И единственное, что знал Старокошко, так то, что в сражение были введены все резервы — немцы даже прорвались через линию озер, но пехотой, не танками. Путь им закрыли подошедшие 142-я и 294-я стрелковая дивизии, и остановили немцев. И хотя раз за разом сносили понтонный мост, немцы все пытались прорваться на восток. Однако прибывший на станцию Будогощь 4-й тяжелый танковый полк, введенный в бой, переломил ситуацию — наступление врага остановилось. Последний резерв из 27-й кавалерийской дивизии маршал при нем отказался бросать в бой. Сказав генералу Пядышеву, что пяти стрелковых дивизий вполне достаточно, чтобы сдержать три германских. И оказался прав — немцы действительно выдохлись, и ночью перебрались за реку обратно, к утру плацдарм был очищен полностью, остались стоять только подбитые танки, которых насчитали почти три десятка. И только вечером подошли резервы Ставки — 3-я и 4-я гвардейские стрелковые дивизии. Это были как раз те соединения, что с боем взяли Ельню, и за отличие в боях стали советской гвардией. Хотя под Ленинградом тоже были четыре гвардейские дивизии, но «рабочие», сформированные по примеру Красной гвардии семнадцатого года. А вместе с ними прибыла танковая бригада из 22 Т-34 и 32 БТ, а также 15 БА-10, 7 КВ и четырех самоходных орудий — стали устанавливать на тягачи «Комсомолец» 57 мм противотанковую пушку. Вот она то и заинтересовала Старокошко, и он с утра хотел отправиться в Кириши, где разгружалась бригада — благо наступила темная осенняя ночь, и времени хватит, чтобы с утра не попасть под бомбежку. И хотя вражеская авиация заметно снизила активность, но тут все может решить случай, а он «подлый» бывает.