Семен Иванович неделю тому назад заменил старые прямоугольные петлицы со «шпалами» на новые. Пришел приказ, которого он ожидал, и вот на кителе генеральские петлицы, с парой маленьких звездочек на каждой. Маршал Кулик сдержал слово — отметил за бои под Мгой, подписав представление и на звание, и на орден Ленина. Теперь нужно «отрабатывать» — за четыре дня боев дивизия продвинулась на тридцать километров, выйдя в тылы 6-го армейского корпуса генерала Тайвела. С «перерезанными» коммуникациями воевать в полном окружении тот категорически не согласился, ведь с фронта ощутимо надавливали стрелковые дивизии 4-й армии генерал-лейтенанта Попова. Сами финны умели устраивать «мотти», и выводы из сменившейся обстановки моментально сделали. А вот германская 163-я пехотная дивизия, приданная корпусу, отойти уже вряд ли сумеет, и этим случаем нужно немедленно воспользоваться. Но то завтра с утра, а сейчас вечерело, люди устали, разжигали неприметные костры, смеркалось, и было холодно. А еще всем, включая самого Донскова, хотелось спать…
В Красной Армии еще до 1941 года были приняты маскхалаты, но именно в войне на северных направлениях они сразу и прочно вошли в обиход — леса и болота диктовали свои правила, и главное — хочешь выжить, то будь незаметен…
Глава 32
— Здесь мы высаживали десант в девятнадцатом году, и вот теперь снова стреляем по берегу. Не думал, что финны так смогут далеко пройти. Ничего, теперь мы их погоним обратно.
Стоявший на мостике флагманской канонерской лодки «Нора» командующий Ладожской военной флотилией контр-адмирал Хорошхин внимательно рассматривал не столь и далекий берег в бинокль. Подойти поближе мешало мелководье в устье рек Видлица и Тулоксы, между ними и решено было высадить десант в составе двух бригад морской пехоты — 4-й генерала Ненашева, и спешно пополненной 3-й ОБМП полковника Рослова. Та дралась на берегу Тулоксы еще в сентябре, места для нее, так сказать, знакомые морякам по совсем недавним боям с финнами. А теперь тут происходило значимое событие — еще вчера, глубоко в тылу, наступавшего на Свирь финского воинства, был высажен десант в составе 4-й бригады, усиленной стрелковым батальоном, артиллерийским и минометным дивизионами. И вот такого нападения финны явно не ожидали — не успели ни установить береговые батареи, ни поставить противодесантные заграждения. Да вообще не ожидали высадки, когда к берегу приблизилась огромная по озерным меркам армада из полусотни кораблей, транспортов и катеров, благо день к удивлению оказался вполне сносным для проведения высадки.
И сейчас, стоя на мостике, Борис Владимирович прекрасно понимал, что маршал Кулик предвидел подобный поворот событий, когда чуть ли не месяц тому назад, когда еще гремели бои под Мгой, а с Невы по наступающим германским войскам били корабли, приказал ему готовить такой десант, и провести все необходимые подготовительные мероприятия. И все ведь сделали, хотя произошли «накладки», куда без них. Командующий Балтийским флотом вице-адмирал Трибуц забрал сторожевые корабли «Пурга» и «Конструктор», что в прошлую войну был эсминцем «Сибирский стрелок». И покусился было на канонерки, но потом отказался, когда получил доступ к планируемой операции. Даже сам стал усиливать флотилию, отправив из Ленинграда пароходы, и собрав множество мелкосидящих катеров, включая прогулочные, а с ними тендеров и самоходных барж. И даже за день до высадки отправил по Неве отряд артиллерийской поддержки самой высадки — два новых бронекатера в сопровождении «МО-4». И ведь помогли десанту, тут надо отдать должное — плоскодонные бронекатера, имевшие в танковых башнях 76 мм пушки, подходили чуть ли не к устью рек, и вели огонь прямой наводкой по финнам. «Морские охотники» вчера отразили три налета финской авиации, и сегодня еще один, сбив два самолета с синей свастикой.