— Боевой опыт при таком подходе накапливается мучительно долго — его просто некому передавать пополнению, ветераны, те, кто знает, как надо воевать, и умеет это делать — выбиваются гораздо быстрее. И так везде сейчас происходит — от пехоты до авиации. И нас будут бить, пока от порочной практики не откажемся. А тут есть только одна возможность — развернуть как можно больше дивизий, две или три на одну германскую. И менять их на передовой чаще — четверть состава потеряли, и хватит — выводить в тыл на отдых и пополнение. Пройдет полгода, и у нас будут боеспособные и полнокровные дивизии, которые и добудут победу. И еще одно — свежие, недавно сформированные дивизии непригодны для наступления, их нужно потихоньку втягивать в боевую работу на «спокойных» участках фронта, для начала месяца на два сажая в окопы, где враг точно атаковать не будет. И не смотри ты на меня так, Андрей — много крови прольется, долго война эта идти будет, миллионы людей потеряем, если заранее, уже сейчас меры не предпримем, хотя бы на наших двух фронтах…
У войны в лесу свои правила, и особенно зимой. Группа автоматчиков, вооруженных ППД, передвигается в тылу противника, все бойцы в белых маскхалатах…
Глава 35
— Дивизия ведь такой же инструмент войны, как топор для плотника, или счеты для бухгалтера, только намного более сложный, и применять его нужно умеючи, с учетом многих особенностей. Беда в том, что мы не умеем этого делать, отсюда поражения, отступления, несчастья. И так везде — пехота к войне плохо подготовилась, авиация, танковые войска, флот. Исключением является артиллерия, и не смотри на меня так. Знаю, что скажешь — всякий «Кулик» свое «болото» хвалит. Вот тебе цифирь — это германская дивизия, а вот эта наша до войны. И по «сокращенным штатам», что приняты в августе, и по настоящее время после всех потерь. Теперь понимаешь, почему нас бьют, и будут бить дальше, пока ситуацию не исправим в лучшую сторону. А изменить мы можем многое, если захотим.
Григорий Иванович развернул листок бумаги, положил перед Ждановым — там был перечень орудий и минометов по штатам. Второй листок так и остался сложенным вдвое, а секретарь ЦК быстро пробежал глазами ряды цифири, грустно подытожив:
— С гаубичным и легким артполком мы были сильнее германской дивизии, но не смогли сражаться на равных, а сейчас…
— Немцы нас сметают артиллерийским огнем, при этом превосходя в подвижности, при полном господстве в воздухе. А мы неправильно распоряжаемся имеющимися ресурсами — только и всего. Если штатное расписание не обеспечивает устойчивости, то его нужно немедленно изменить, и как раз для будущего зимнего контрнаступления. И у нас с тобою есть все, чтобы успеть предпринять необходимые меры и воспользоваться шансами — четыре зимних месяца наше все, Андрей, и сделать надо многое. Давай я тебе как артиллерист кое-что скажу, разъясню по существу момента. Теперь вот эту бумагу сравни — то, что есть, и что должно быть, чтобы появился надлежащий «инструмент», — Кулик пододвинул второй листок бумаги и Жданов его развернул, стал внимательно вчитываться, потом сравнивать, положив листки рядом. Хмыкнул, и с нескрываемым интересом спросил:
— Я так полагаю, что это как раз нацелено на использование ленинградской «продукции», которая идет на нужды нашего фронта?
— Ага, и не иначе. В противном случае лучше сидеть в обороне и не дергаться. У нас на дивизию сейчас 14 стволов гаубиц и минометов 122 мм и 120 мм, у немцев 36 гаубиц 105 мм и 18 гаубиц и пехотных орудий 150 мм — 54 ствола в общем подсчете, четырехкратный перевес. Наступай мы на них, или наоборот, отбиваемся, с нами как с той совой из поговорки про пень поступят. Надо хоть немного уравнять артиллерийскую мощь за счет усиленной, так сказать «минометизации», тогда есть шансы. И только в одном случае — в маневренных и встречных боях по снегу, да еще с морозцем, где нет обустроенных позиций, автотранспорт прикован к дорогам, а тылы растянуты. Понятно, что большую часть дивизий мы так довооружить не сможем, но у нас есть с десяток отборных, так сказать, дивизий, уже проверенных в боях, с вменяемыми комдивами. Мы сможем сделать их «ударными», по образцу германских прошлой войны, на которые кайзер возлагал надежды. Такие дивизии будут способны к маневренной войне, а 120 мм минометы, хоть имеют дальность стрельбы вдвое меньше чем 105 мм гаубица, зато втрое легче, и, следовательно, намного маневренней. Да и упряжка требуется пароконная, а при нужде можно разобрать, а там, на руках или санях перенести на новую позицию. И задача у этих дивизий одна — прорваться на запад как можно дальше, внося сумятицу во врага, заставляя ошибаться. И поможет старое армейское правило — пусть безобразно, зато единообразно.