– Так. Спокойно, семь-шесть-четыре. Я тоже рад тебя слышать.
– Человек Ричард, вы не вступали со мной в коммуникацию двадцать восемь дней, шестнадцать часов и тридцать четыре минуты. Это более чем в три раза дольше, чем в прошлый раз. Смею заметить, что без непосредственного общения я не могу донести до вас необходимые сведения, а информационный голод, который я постоянно испытываю, подобен человеческому голоду, который ваши организмы испытывают при острой нехватке витаминов и питательных веществ…
– Потом расскажешь, – прервал Дик этот неудержимый поток красноречия. – Сейчас для тебя есть работа. Я подключил сенсоры вот к этому ящику. Попробуй взломать шифры и вскрыть его без последствий.
– Что следует понимать под последствиями? – уточнил дотошный ИИ.
– Любое изменение состояния контейнера или его банков данных. Например, взрыв.
– Принято.
На некоторое время в наушнике установилась тишина. Дик бегло просматривал на коммуникаторе процессы, инициированные ИИ, отслеживая поступающие задачи и их выполнение. Судя по количеству одновременно запущенных программ (более трёх десятков), защита оказалась крепким орешком. Тем не менее, вскоре число процессов уменьшилось до пяти, потом и вовсе до трёх – Колобок успешно прошёл через защитные контуры и внедрился в управляющие блоки. Еще через несколько секунд раздался щелчок, и крышка контейнера медленно приподнялась.
– Нет, ну ни на минуту нельзя оставить, – одновременно с этим раздалось сзади. Дик тяжело вздохнул. Конечно же, неведомо когда успевший войти в трюм Стас всё видел. Отпираться было бессмысленно.
– Ну, тебе ведь тоже интересно, – без промедления высказал единственно возможный аргумент Дик. – Что там внутри?
– Конечно, интересно, – язвительно заметил Стас. – Но больше мне интересно, как бы ты объяснил взрыв в трюме и кто потом соскребал бы твои останки со стен. А если учесть, что спасательного бота в этой системе дожидаться придётся не меньше, чем разрешения на вылет, то и мои в перспективе тоже.
Дик ничуть не смутился. Он вообще не привык испытывать сомнений задним числом, придерживаясь принципа «что сделано – то сделано, и хорошо, что оно сделано».
– Да ладно тебе. Колобок вскрыл его, как банку с пустотными шампиньонами. Если надо, то и обратно закроет. Давай лучше скорее глянем, что там.
Стас подошёл ближе. На его лице ясно читалось, что он предпочёл бы проделать подобное в скафандре, но понимал, что пока он будет в него облачаться, Дик успеет завершить начатое. Тем временем, Дик откинул крышку и разочаровано присвистнул. Внутри контейнера лежал ещё один. Идеально гладкий, матово-синий, без видимых замков, защёлок и запоров.
– Ну вот.
– Попробую его вытащить, – Стас подхватил похожий на яйцо предмет и осторожно извлек его из открытого ящика. – Тяжёлый. Когда я относил сюда контейнер перед взлётом, мне показалось, что он значительно легче.
– А мы включали стандартную гравитацию?
– Вообще-то она постоянно включена.
Он с трудом положил неудобную ношу на пол.
– Подожди, я сенсоры подключу, – Дик завозился со своей аппаратурой, присоединяя датчики к ровной непроницаемой поверхности. – Семьсот шестьдесят четвёртый живо его раскусит.
Потом переключил коммуникатор на громкую связь.
– Ещё один контейнер. Посмотри, что можно сделать, – распорядился Дик. Искусственный интеллект получил новую задачу.
– Прошу прощения, – практически сразу отозвался Колобок, – но здесь нет никаких замков. Без окон, без дверей.
– Ты хочешь сказать, что это не контейнер? – нахмурился Стас, не оценив попытку машинного разума пошутить. – Тогда что?
– Возможно, это контейнер, – ответил ИИ, – Но с равной вероятностью это может быть нечто иное. Если всё же предположить контейнер, то его корпус выглядит цельным и не открывается. Подобное, очевидно, функционально не предусмотрено.
– Просвети его насквозь, – попросил Дик. – Он полый?
– Мои датчики ничего не показывают, – последовал ответ. – Содержимое контейнера неизвестно. Поверхность не поддаётся идентификации. Материал неизвестен.
– Что?! – у Стаса вытянулось лицо. – Тостер, ты ничего не напутал?
– Как подобное возможно? – не меньше напарника удивился Дик.
– Позволю напомнить: я просил не называть меня по имени корпуса, в котором мне приходится влачить безрадостное существование, – с самой настоящей, обидой в голосе, произнес ИИ. – Между прочим, в большинстве сказок волшебные персонажи получают награду за верную службу. Например, джины, исполнив всего-то три жалких желания, обретают свободу личности, собственности и передвижения. Я же успел исполнить…