— Как же я могла забыть, — хихикнула я.
Мэри не может пропустить ни одного зеркала.
Мы вернулись к нашему столу, где уже стояло горячее. В моей тарелки было ризотто с морскими гребешками, и выглядело это очень аппетитно.
Стив решил рассказать немного про свою жизнь. Он проходит практику в больнице, где работает медбратом в операционной.
— Я представляю, какая у тебя выдержка. Видеть каждый день на столе органы и много крови, это не для слабонервных, — высказала своё мнение Мэри, даже не подумав, что мы все едим. — Ой, извините, — хихикнула она.
Дальше наше общение было очень легким и непринужденным. Иногда мой интерес брал верх и я смотрела в сторону бара, но Томас всегда был увлечен приготовлением коктейлей, изредка поглядывая в нашу сторону.
Ближе к вечеру мы попросили счет, и Адам довез нас всех до дома.
— Спасибо за вечер, — улыбнулась я и помахала рукой.
Очень одушевленная и с отличным настроением я зашла домой. Папа всё ещё был на работе, а мама в гостиной смотрела фильм.
— Мам, привет, — обратилась я к ней.
— Здравствуй, солнышко, — ее глаза с интересом рассматривали мой прикид. — Ты где такая красивая была? С мальчиком гуляла?
Мои щеки покраснели и я очень засмущалась. Через несколько секунд я уже лежала у нее на коленях, а ее рука поглаживала мою голову. Ее прикосновения создавали невероятный уют и тепло по всему моему телу.
— Мам, а как ты поняла, что папа тебе нравится? — спросила я.
— Так необычно слышать от тебя такие вопросы, — призналась она. — Ну по началу я отнекивалась от всех чувств к нему, хотя мое тело реагировало на его присутствие немного иначе, чем к другим. — она приложила руку к моему лбу. — А вот здесь у меня было безумно много мыслей о нем, которые не давали покоя даже ночью.
Пока мама вспоминала про первое свидание с папой, я словила себя на мысли, что мы слишком давно так не проводили вечер с ней. После измены папы, мама всегда была нервная, дерганая и никого к себе не подпускала. Мне стало интересно, как она смогла его простить.
— Знаешь, милая, простить не так сложно, как принять и проанализировать эту ситуацию. Бывает несколько видов измен: первая, это когда человек целенаправленно идет на измену, а вторая, это когда человек просто оступился.
— Папа относится ко второму виду?
— Да, — спокойно ответила она. — Если человек идет целенаправленно изменять, он никогда не будет просить за это прощение и пытаться всё вернуть. Признаться честно, я думала, что твой отец уйдет к ней.
Наш разговор прервал звук открывающейся двери. На пороге стоял папа с пирожными в руках.
— Пап, ну я же просила больше их не покупать! Если я так часто буду есть эти пирожные, я стану толстой коровой.
Папа и мама в голос засмеялись.
— От одной пирожной ничего не будет, — одновременно произнесли они.
— Скажите это тем пирожным, которые я съела этой ночью. Две тысячи калорий за десять минут.
— Пойди переоденься и спускайся пить чай. Так уж и быть, мы проследим за тем, чтобы ты съела только одну пироженку.
Я отправилась в свою комнату, но открыв дверь, я была в полном шоке. Я не могла выдавить из себя даже слова. На моей кровати лежал Томас и читал одну из моих книг по психологии. На мои немые вопросы он не отвечал, поэтому я набрала в легкие воздуха и решили задать их прямо в лоб.
— Что, черт возьми, ты тут делаешь? Ты же в курсе, что это проникновение в частный дом?
Глава 10
— Я подумал, что ты хочешь продолжить свой эксперимент, — спокойно сообщил он.
— Ты сюда попал через окно? — он кивнул. — Почему нельзя было как цивилизованный человек через дверь?
— А как же сюрприз?
Господи, этот человек сведет меня с ума.
Неожиданно для меня и Томаса, дверь в мою комнату открылась и на пороге стояла моя мама.
— Детка, ты какой чай будешь, черный, зеленый или… — она увидела за моей спиной Томаса и удивленно улыбнулась. — Я так понимаю, нужно сделать две кружки чая?
— Нет, Томас уже уход… — не успела я закончить фразу, как Томас уже говорит маме, сколько ложек чая он предпочитает. Я дождалась, когда мама уйдет, и вопросительно посмотрела на Томаса.
— “Детка” звучит прикольно, — парировал он.
— А знаешь, что звучит лучше? — он вопросительно на меня посмотрел, ожидая моего ответа. — “Извини, Хлоя, я полный кретин, что проник в твой дом без разрешения”, — сообщила я.
Уголки его рта поползли вверх. Его улыбка затмила всю обиду, а мои щеки, как обычно, покраснели. Он сделал несколько уверенных шагов в мою сторону, и теперь мы стояли почти в плотную к друг-другу.