Стук в дверь и я закричала от страха. Меня трясло точно так же, как после свободного падения. А мои ноги всё больше напоминали вату.
Еще один стук, и еще один. Я закрыла уши руками и заплакала.
— Хлоя, это папа, открой дверь.
Я услышала голос папы и побежала открывать дверь.
— Детка, что случилось? — спросил он, но я крепко его обняла.
— Мне показалось, что дома кто-то есть.
Я плакала, а папа гладил меня по голове. Я очень рада, что они уже вернулись.
— Давай я сделаю тебе чай? — предложил он.
— С пирожными? — спросила я.
— С пирожными, — улыбнулся он.
Он только развернулся, чтобы уйти, но я его остановила.
— Пап, а откуда это письмо? — спросила я и показала в угол комнаты, куда бросила этот конверт.
— Он был среди счетов на дом. Видимо его положили в почтовый ящик. Мама заметила на нем твое имя и отнесла его к тебе в комнату.
Я нервно сглотнула и натянуто улыбнулась, чтобы папа ничего н заподозрил. Если это правда Кристиан, то последняя буква моего имени должна быть необычной.
Глава 27
Пока папа в красках рассказывал как прошли его супер важные переговоры, я нервно поглощала пироженку за пироженкой. Я была безумно рада за отца, но моё волнение по поводу Кристиана блокировало чувство радости. Я могла лишь только натянуто улыбаться.
Ссылаясь на плохое самочувствие, я решила вернуться в комнату и наконец-то прочитать письмо. Мне было трудно снова ощущать его запах в своей комнате, но деваться было некуда. Если он решил написать мне письмо, значит ему что-то от меня нужно.
Я сделала глубокий вдох и открыла конверт.
“ И снова здравствуй, мой спасательный круг. Твой телефон недоступен, почту ты поменяла, а в фейсбуке я у тебя в черном списке. Мне ничего не оставалось, как написать тебе письмо от руки. Глупо, правда?
Наверное, тебя сейчас трясет от страха, ведь я причинил тебе много боли, но у меня есть оправдание: я наркоман. И именно поэтому я пишу тебе письмо.
Я влип.
Ты единственная, кому я еще не должен, а мне очень нужны деньги. Я думаю, тебе не составит трудности найти каких-то семьсот долларов для старого знакомого. А если у тебя сейчас возник вопрос, где же тебе найти такие деньги, то я дам тебе подсказку: твоя ненормальная подруга Мэри, которая кидалась в меня всеми подручными предметами, дочь самого Итана Брауса.
Нет, не нужно идти с этим письмом в полицию. Меня всё равно не найдут, а вот я могу тебя найти. Быть наркоманом — это иметь неплохие связи с преступным миром. А быть наркоторговцем — это еще лучше. Законченный наркоман готов за дозу продать родную мать, а такие в моем кругу имеются.
Я знаю, что ты сейчас тихо плачешь и перечитываешь это письмо снова и снова, вспоминая наши хорошие моменты. Иногда я возвращаюсь в наше беззаботное детство, чтобы хоть пару минут насладиться этим моментом. Жаль, что действие дозы иногда проходит очень быстро. Ты была и остаешься лучшей девушкой на этой земле, и мне жаль, что всё так получилось.
Следующие письмо будет с адресом, куда и когда нужно будет принести деньги. И еще раз повторяю, не нужно приписывать сюда полицию. У них много своих дел, и к этим делам может прибавиться еще одно.
Я предупредил.
Да, я моральный урод.
А ты лучшая девушка на всем земном шаре.
Еще увидимся, мой спасательный круг.”
Я сжалась от страха. На письмо капали мои слезы и некоторые слова остались с разводами. Это письмо было словно мешок соли на открытую рану. Я испытала невероятную боль прошлого, и страх настоящего. Я не сомневалась в его словах. Он правда натравит на меня таких же наркоманов. Он никогда не обещает того, в чем он не уверен, поэтому я верила каждому его слову. И к тому же, он написал, что наркоманы готовы на всё, а он самый настоящий наркоман.
Меня ужасно трясло. Я не могла ни о чем думать, кроме Кристиана. У него явно случилось что-то ужасное, раз он обратился ко мне, тем более таким способом. Но где я найду такие деньги? Если я попрошу у Мэри, она поймет, что я во что-то влипла. А если она поймет, она всё расскажет Итану. И без полиции это дело точно не обойдется.
Я еще раз прочитала последние строчки письма.
“Еще увидимся, мой спасательный круг”.
Только не это. Он не приедет в Глостер. Нет. Точно нет.
А если всё-таки приедет?
На моей шеи оказалась петля, которая после каждого вопроса сжимала мое горло.