Рядом с нами оказался Томас. Он принес бутылку с водой, чтобы немного промыть ее рану.
— Эй, защитница, ты меня слышишь? — спрашивал Томас.
— Да, говнюк, я тебя прекрасно слышу, — очень тихо произнесла она. — Мои кишки на месте?
Даже когда ей безумно больно она пытается шутить. Я тихо плакала и понимала, что ее руки становились ледяными. Я достала телефон и увидела, что Итан всё ещё на связи. Я поднесла телефон к уху и позвала его.
— Хлоя, черт возьми, что там происходит? Я уже еду, что с Мэри? Я слышал выстрелы, — было ужасно больно слышать голос Итана. Он чувствовал, что произошло что-то очень ужасное с Мэри. Мне хватило сказать несколько слов: В Мэри стреляли.
Не знаю, какими связями обладает Итан, но уже через пару минут рядом с Мэри были врачи, а рядом с нами полицейские. Нас допрашивали, но я не могла разговаривать. Ком в горле мешал мне, поэтому Томас всё взял в свои руки. Мы заранее оговаривали, что мы скажем, если дело дойдет до полиции. Наши показания не будут отличаться.
Мэри забрали в больницу на экстренную операцию. Ради того, чтобы защитить меня и Томаса, она получила пулю в живот. Итан сидел рядом с местом, где было безумно много крови его дочери. Первый раз в жизни я увидела на его лице слезы.
— Ребята, вам тоже нужно проехать в больницу, — обратился к нам детектив. — Врачам нужно вас осмотреть.
Мы кивнули и отправились к врачам, которые сопровождали нас к медицинской машине. Следом за нами вышел Итан. Он был в бешенстве, разговаривая по телефону. Из его криков я поняла, что он разговаривал со своими людьми.
— Договаривайтесь с полицией, перекрывайте улицы, но чтобы те, кто стрелял в мою дочь, были найдены и наказаны! — кричал Итан.
Я до сих пор не могла поверить в происходящее. Лучше бы я ничего не говорила Томасу и Мэри про Кристиана. Я бы заняла эти деньги у Мэри и спокойно отдала бы Кристиану. В таком случае сейчас все бы были целы.
У Томаса вывих плеча и несколько гематом на теле. На моем теле не было ни царапины, что не скажешь про внутреннее состояние. Внутри меня переехал самосвал, наступил великан и меня скинули с самолета. Только так я могла описать свои внутренние травмы.
Мы вышли из кабинета, где нас ждал Итан. Он просил рассказать всё, что с нами произошло и как мы вообще оказались на заброшенном складе. Этот ответ мы тоже заранее подготовили, поэтому Томасу не составило труда рассказать всё Итану в мельчайших подробностях.
После рассказа нас отпустили домой. На моем телефоне было больше десяти пропущенных от родителей. Видимо Итан позвонил им и они теперь в курсе всего. Прежде чем вернуться домой, я хотела разгрузить свой мозг. Никогда мой организм не требовал так сильно алкоголя, как требует сейчас.
— Хлоя, — отозвал меня Томас.
— А?
— Не вини себя в этом, — попросил он. — Мэри боец и поверь, просто так она не сдастся! Повторись эта ситуация еще раз, она поступила бы так же.
Он был прав во всем. С виду Мэри похожа на избалованную стерву, но эта стерва всегда заступится за любого человека. Мои глаза снова заслезились. Операция еще идет, а я просто должна сидеть и ждать вердикта. Это мучительное ожидание убивает меня изнутри. Мы зашли бар, в котором однажды были, и я сразу отправилась к барной стойке.
— Виски с колой, пожалуйста, — попросила я у бармена.
— Паспорт! — напомнил он.
— Она со мной, — сказал Томас и поздоровался с барменом за руку.
— А я как раз у твоих друзей спрашивал, где же ты, — бармен показал пальцем на дальний столик, где сидели Остин, Лекси, толстяк и Сэм.
— Давай уйдем? — напрягся Томас.
— Что? Почему мы должны уйти? — спросила я.
Его глаза забегали, придумывая ложь, но я на это не куплюсь.
— Либо ты говоришь правду, либо мы сейчас же присоединимся к ним!
— Я боюсь, что правда тебе не понравится, — отчаянно произнес он.
Что он имеет в виду? Я напряглась. Я хотела знать правду, но судя по глазам Томаса, мне лучше ее не знать. Будет лучше, если я узнаю правду в другой день. Сегодня и так много чего произошло, поэтому я приняла решение быстро выпить содержимое стакана и уйти.
— О, какие люди, — мы одновременно обернулись в сторону друзей Томаса.
— Подожди здесь! — приказным тоном произнес он.
Я села на барный стул и наблюдала за начавшейся ссорой ребят. Остин и Томас практически дрались, а толстяк стоял между ними, чтобы этого не произошло. Что они так бурно обсуждают? Я бы сидела на месте, пока не услышала своё имя. Раз речь идет обо мне, тогда я обязана присутствовать при этом разговоре.