На переднем плане холста был изображен фантастический лес. Желтые лианы обвивали геометрически правильные деревья. По красным цветам порхали огромные черные бабочки. Солнце в этом удивительном мире было голубого цвета, а небо песочного.
Из кустов на лужайку выходила девушка с белым-белым до голубизны лицом. Казалось, оно светится изнутри. Необычным, каким-то двойным был и взгляд девушки: в упор на зрителя и в то же время в небо.
В кармане Олега лежало пятьдесят рублей. Он проглотил слюну и спросил парня в блатной кепке:
– А за пятьдесят?
Но «работорговец» даже не удостоил его ответом.
До самого вечера кружил Олег вокруг продавца картины. Когда парень стал уходить, Олег сделал еще одну попытку купить картину, но владелец весело обругал его:
– Вали, вали, малец! Мал еще на девок заглядываться.
Парень в блатной кепке больше не появился на базаре. Наверно, он продавал картину уже в Ростове или Одессе.
Эта девушка стала сниться Олегу. Каждый раз почти одинаково. Она выходила из-за красных деревьев, осторожно и в то же время доверчиво клала ему руки на плечи и заглядывала в глаза. Олег просыпался и долго не мог заснуть, пытаясь унять колотившееся сердце. Однажды Олег даже расплакался в сарае на старой деревянной кровати – так хотелось ему встретить девушку с картины…
– Гусев, ты дашь циркуль?
– Я черчу.
…Тем же летом Олег увидел голубую девушку живой. На каникулах после седьмого класса он работал почтальоном: помогал матери развозить почту по деревням.
Как-то в знойный полдень он катил на велосипеде среди цветущей ржи с тяжелой сумкой за плечами.
Было душно. Не шевелился ни один колосок. Солнце дрожало в полупрозрачном мареве. Противоположная сторона неба была тяжелой. Она была почти такой же, как и солнечная, – раскаленной до белизны, у горизонта подернутой окалиной, мутной, разве что немного потемней, но Олег почти физически чувствовал ее тяжесть, тысячетонную тяжесть июньского ливня. Казалось, все застыло в неустойчивом равновесии. Еще немного – и светлая сторона вместе с солнцем начнет скользить, все убыстряя и убыстряя свое движение, скроется за горизонтом, и над рожью засияют звезды.
Олег так засмотрелся вправо, что не заметил, как выскочил прямо на бетонированный арык. Эти арыки понастроил везде научно-исследовательский институт, занимавшийся искусственным орошением. Вода в неглубоких арыках была теплая, но иногда, в жаркий день, все же можно было освежиться в них.
Олег выскочил и остолбенел. Посреди арыка стояла обнаженная девушка. Вода, покрытая пыльцой цветущей ржи, словно ряской, едва доходила ей до колен. Девушка не видела велосипедиста. Она черпала ладонью воду, доносила до подбородка, распрямляла пальцы и слегка поеживалась, щурясь на солнце. Светлые ручейки сбегали с высоких, кругло стоящих грудей. Тело у девушки было совершенно не загоревшее. Мокрые волосы обвивали узкие округлые плечи, словно несколько змей.
Они встретились глазами.
В следующее мгновение девушка вскрикнула и села в воду, обхватив себя руками. Велосипед по инерции пронес Олега мимо арыка, запутался во ржи, и Олег упал. Боясь оглянуться назад, он поднял машину, вытолкнул ее на дорожку. Со стороны арыка не донеслось ни звука.
С полчаса Олег летел с бешеной скоростью. Но затем устал и поехал медленнее, в подробностях припоминая встречу. Он первый раз в жизни видел обнаженную девушку. Вот они какие… Девчонки его класса были похожи на мальчишек: плоские, поджарые, вихрастые. Ходили «драть горобцов», потихоньку курили. Олег иногда в шутку боролся с ними, норовил дать «подножку» и даже не предполагал, что под платьем они такие… стыдные, что все у них округло, вызывающе непропорционально. Их тела до такой степени не похожи на его, Олегово, что это кажется противоестественным. Потом его мысли перешли ко взгляду девушки. В ее глазах была гордость. Олег совершенно уверен в этом. Он бы умер от стыда, а она… Значит, ей было приятно его появление…
Олегу захотелось посмотреть на девушку еще раз, посмотреть во что бы то ни стало. Ах, дурак! Почему он уехал! Почему не спрятался во ржи и не рассмотрел ее получше… Ведь она как две капли воды похожа на ту, с картины… Как же он не понял сразу? То же лицо… Все пережитое весной с картиной опять встало перед глазами…
Олег соскочил с велосипеда, повернул его назад и помчался по дорожке, нажимая со всей силой на педали. Его подбрасывало на кочках, хлестало по рукам рожью, сумка колотила в спину. Но Олег не замечал всего этого. Он мчался и мчался.
Вот наконец и арык. Он пуст… На горячем бетоне сохранились маленькие влажные следы. Желтая пыльца еще не стянула к центру свое покрывало. От арыка уходили три тропинки. Олег бросился по одной из них, потом по другой, третьей.
Но девушки нигде не было. Притихшая перед грозой даль молчала тяжело и настороженно.
А потом разразился ливень. Длинные светлые пучки дождя ударили в землю. Над головой затрещало, заполыхало. Олег никогда еще не слышал таких громких звуков и не видел такого яркого света. Как безумная, заметалась перепуганная рожь, запрыгали между ее стеблей маленькие серые комочки – перепела.
Олег стал ездить на велосипеде к тому арыку, но так больше никогда и не увидел незнакомку.
Он создал теорию. Голубая девушка – марсианка. Ее корабль – тунгусский метеорит. Из всего экипажа осталась в живых лишь она. Боясь людей, девушка уже много лет бродит по стране, маскируясь и прячась. Эта теория объясняла исчезновение девушки из арыка. Марсиане – вечно юны. Они могут свободно перемещаться в пространстве, менять свой облик, превращаться в растения или животных. Возможно, тогда, в грозу, она стала серой перепелкой и наблюдала за ним изо ржи. Иначе почему на бетоне дымились следы, а вокруг никого не было?
Он серьезно верил в ее существование. Он даже написал письмо в Академию наук с просьбой прислать экспедицию для поисков пришелицы с другой планеты. Он подробно описал виденную на базаре картину, тот предгрозовой день, следы на бетоне…
Вскоре на удивление всему селу Олег получил толстый пакет со штампом «Академия наук СССР». Пакет содержал брошюру о тунгусском метеорите, статью о происхождении марсианских каналов и любезное письмо, в котором «Уважаемому т. Гусеву» предлагалось записаться в краеведческий кружок, чтобы расширить свой кругозор.
Полгода Олег носил в себе жгучую тайну, а потом не выдержал и рассказал все Кольке Верзиле. Колька слыл циником и бунтарем. Уже в шестом классе Колька знал о женщинах все и отзывался о них в высшей степени пренебрежительно. В восьмом классе он клялся, что покорил трех девушек, прочел все медицинские справочники и даже пробрался в гинекологическое отделение райбольницы, где ознакомился с содержанием вывешенных там плакатов.
И вот этому страшному человеку Олег рассказал про марсианку. Он знал, что будет. Он жаждал Колькиного цинизма. Колька остался Колькой. Он не стал издеваться, кричать, хохотать, кататься по земле, что сделал бы обыкновенный циник. Верзила не был обыкновенным циником, он был великим циником. Он просто сплюнул и растер ногой плевок, Но в этом простом жесте было столько презрения и неуважения к Олеговой слюнтяйной личности! И от Колькиного плевка Олегу вдруг сделалось очень легко на душе, и было легко до тех пор, пока однажды он не встретил у того арыка Кольку Верзилу. Великий циник ползал по бетону и разглядывал на нем что-то.