Завод Холивар Мо находился в пятнадцати километрах отсюда. Не лучшее место для охоты А-Стайлс, хватило же им наглости сюда припереться.
— Отдай мне контейнер, — потребовала одна из Рит.
Я промолчал.
— Ты не сможешь уйти с ним, — настаивала она.
Я прижал шар к животу и медленно, демонстративно поглотил его, потом уселся на землю, скрестив ноги. Контейнер приятно холодил меня изнутри.
Риты обступили меня полукругом радиусом в сотню метров и застыли, вылупившись на меня пустыми глазенками. Ждали непонятно чего. Пауза затянулась. Я от скуки решил потренироваться в панорамной съемке и сделал несколько забавных снимков толпы копий Лизы Мо. Попутно я начал пересчитывать их. На второй тысяче меня отвлек шорох за спиной, и я сбился. Из кустов вышел черно-бурый лис, щекотнув мне локоть хвостом. Он сделал круг перед замершими клонами, вернулся и, не дойдя пяти метров до меня, встал на задние лапы и ловко обратился в джентльмена в черном костюме. Я этот фокус уже видел, им же должно было понравиться.
— Далеко от дома ты забрался, — сказал диспетчер, глядя в толпу.
— У нас есть… — начала одна из Рит.
— Я не с тобой разговариваю, — оборвал ее диспетчер.
Копия Лизы шагнула вперед, и будто ветер сдул с нее женский облик, на миг оставив только безликую болванку. Еще через мгновение перед нами стоял воин в красном доспехе. Я хорошо помнил этого самурая, прошлая наша встреча закончилась для меня растворением в Ризоме. Единицы и нули, нули и единицы… И Варм Ред, сошедшая в ад за мной.
— Я пришел без меча, — самурай упал на колено, склонившись почти до асфальта, так что мы увидели его спину, ничего колющего и режущего там действительно не было. — Смиренно прошу тебя: отдай мне голову Инари.
— Не юродствуй, — голос диспетчера казался скорее усталым, чем гневным, — кто, скажи мне, просит с армией за спиной?
Самурай махнул рукой, не поднимая головы, и Риты за его спиной одновременно рухнули на колени.
— Прекрати клоунаду. Ну скажи мне, зачем тебе голова? Ты считаешь, что сможешь оживить Лизу лучше, чем я?
— Жизнь в человеческом теле недостойна Инари. Подумай, что ты можешь предложить ей как человеку.
— Проект «Имитация», в который ты так бесцеремонно вклинился своей подделкой, — диспетчер сердито ткнул пальцем в ближайшую «Лизу».
— И ты называешь меня клоуном? — самурай обидно засмеялся. — Всерьез считаешь, что единственный человек будет счастлив в вашей пародии на мир? Окруженный рабами и поддельным комфортом?
— А что ты способен дать человеку? Что за жизнь ждет дочь создателя?
Ронин прыжком поднялся с колен, подскочил к диспетчеру, схватил его за грудки.
— Человеческая сущность причиняла Инари только боль! Я напомню ей, что она — бог!
— Воскресишь человека, чтобы убить? Ты такой милый, Семьдесят седьмой!
— Ты смешон со своей антропоморфностью! Что она принесла миру кроме перспективы сдохнуть от твоего же синдрома?
— На себя посмотри, страж рулетки! И это не мой синдром!
— Отдай голову, все равно вы потеряли саркофаг!
— Скажи честно, не можешь себе простить, что не нашел ее тогда? Закрываешь гештальт?
— Ты слишком долго прислуживал Эрику! Он заразил тебя психотерапевической ересью! Ты не сберег Лизу и упустил саркофаг! Так и кайся в темном уголке, нянька-неудачник!
— Я не Полковник, сколько раз говорить! Полковник умер пятьдесят лет назад, и я похоронил его!
— Опять фроммовские штучки? «Я не Полковник, Полковник умер, я совсем другой человек!» Да ты вовсе не человек, когда до тебя дойдет, ты, робот-тупица!
Они заткнулись наконец, сверля друг друга глазами, а толпа клонов замерла на коленях, боясь пошевелиться. Я решил, что пора вмешаться в их интересную беседу.
— Слушаю я вас и наслаждаюсь, господа! Делите голову Лизы, будто она принадлежит вам. А контейнер-то у меня.
— И что же, господин Сильвер, вы собираетесь с ним делать? — поинтересовался самурай.
— Воскрешу Лизу Мо.
— Мы хотим того же, — заметил диспетчер
— У вас простой выбор, господин Сильвер, — продолжил Ронин. — Вы можете отдать его мне, и я восстановлю Инари по ДНК. Или же вы отдадите голову Полковнику…
— Я не Полковник! — привычно возмутился диспетчер.
— Заткнись уже, прототип, — в устах самурая это прозвучало оскорбительно. — Представления не имею, зачем ему контейнер.
— То же, что и ты, Семьдесят Седьмой! У нас те же возможности!..
— Отнюдь. У меня, дорогой Полковник-неполковник, хранится козырь в рукаве.