Наконец они выскочили в вестибюль и увидали: поперек его лежал скелет гиганта. Его череп размером с колесо «КрАЗа» утопал в мусоре, руки же походили на ковши снегоуборочной машины. Кости белели, как снег в ложбине, правда, там, где они соприкасались с полом, на них осела ржавчина.
– Вот с ним мы точно не справимся! – почесал затылок Мамиконов, обходя скелет стороной. – Дюже большой.
– А ты обратил внимание, как он сюда попал?
– Не-е-т…
– Вот и о том же, – согласился с ним Сергей.
– Должно быть, на карачках?
– Похоже, заполз и держал оборону. Но всё равно его завалили, как мамонта. Вот и нам надо быть осторожными.
И в самом деле, вестибюль хранил следы от какого-то оружия. Стены были оплавлены, словно лазером.
– Вот и разберись с этими аборигенами. То у них палки, то плазменные ружья. Ничего не пойму, – ворчал Мамиконов. Что ты думаешь, Серёга?
Глава 3
Ортогенез Марса
– А чего думать-то? Пусть за нас командир думает, – ответил Сергей. – Наше дело маленькое: войти, найти Петрова и свалить на базу.
Он вспомнил о Миле, и его сердце наполнилось ревностью. Неужели полковник ничего не знает? Вряд ли. В Городке-Один секретов нет. Раз знает бригада, значит, знает и он. Убью, гада! – подумал Сергей, при первой возможности, и крепче сжал рукоятку АПС.
– Ну да, – как-то легкомысленно согласился Мамиконов и поморщился, – с таким скафандром придётся всю жизнь сидеть под землёй… – И тут же отвлекся: – слушай… как в Нью-Йорке… ей богу…
– А ты что, был в Нью-Йорке?
Сергей дальше Крыма никуда не ездил. Не успел. Загремел на Марс. Он посмотрел направо, ему показалось, что в развалинах прячется какая-то тень – огромная, необъятная, очертания её трудно было определить.
– Да приходилось по делам фирмы. Я, понимаешь ли, брокером по фрахтованию судов служил. Да погорел капитально. Пришлось бежать в армию, да ещё в первый марсианский стройбат. За мной ФБР охотилось, и охотится, наверное, до сих пор. Если бы я не унёс ноги с Земли, то теперь парился бы на американских нарах. Не знаю, что лучше? – Мамиконов запыхтел, как тюлень.
– Чего, так серьёзно? – спросил Сергей, следя, не преследует ли их громадная тень.
– Ну-у-у… – подтвердил Большой, перешагивая через яму и ничего не замечая. – Ещё как. Не скажу, что я ангел, что уж совсем не виновен, но повесить на меня всех собак, всё, что можно и не можно – это, поверь, чересчур! Даром что молодой. Так что мне на Марсе лучше во всех отношениях. Ну… чего видишь?
Снизу город выглядел, словно они находились в подвале. Нет, не так, думал Сергей, словно на глубине метров тридцати в Чёрном море – сумерки, а от дна свет исходит. Так и в городе, непонятный желтоватый туман, похожий на отблески искусственного солнца, рассеивался, отражаясь от земли, делал видимым то, что не должно быть видимым, искажал очертания улиц и переулков, которые разбегались во все стороны, как паутина. Напротив, через улицу стояло стеклянное здание, похожее на стадион или Колизей.
– Ничего не вижу, – ответил Сергей, помедлив. Он так и не понял, крадётся ли кто-то за ними или нет? Но внезапно почувствовал город, понял его суть: он лежал и спал, ожидая пробуждения. Вот это здорово, думал Сергей, словно я должен прийти и разбудить его. Тогда всё переменится в лучшую сторону, даже в моей судьбе. Но для этого надо было что-то сделать. Казалось, ещё шаг, и Сергей увидит, поймёт и разберется в горестях и надеждах, всех тех, кто жил, живёт здесь и пришёл сюда! Но Мамиконов всё испортил:
– Ну что ты видишь, что?
– Кучи мусора, и воздух какой-то… Ты перед окнами-то не мелькай, не мелькай. А то ты очень большой. В такого трудно промахнуться.
– Да-а-а… – вздохнул Мамиконов, прибавляя шаг. – Здесь ты прав, в этом моя беда – слишком заметен в прямом и переносном смысле. Не буду мелькать. Воздух, действительно, дрянь, как в шахтерском крае. Может, привыкнем? – Он оглянулся, но никого не заметил. – Как там наш полковник?
В этот момент Бастрыкин напомнил о себе:
– Где вы, Мамиконов, доложитесь!
Голос его был сердитым, в нём звучали грозные нотки большого командира.
– Да забрели с Бабурой в город, идём по следам Петрова, – ответил Мамиконов, вертя головой, что было верхом тревоги.
Полковник переваривая услышанное. Наверное, его возмутило слово «забрели». Должно быть, он предпочитал, чтобы мы маршировали, с неприязнью подумал Сергей, и держали равнение на три его звездочки.
– Что за город? – удивился полковник безмерно.