– Угомонись, Дарий! Не только твоя комната пострадала. У меня вон весь персидский ковер в чьих-то отпечатках, но я же не истерю!
– Это ты сейчас кого истеричкой назвал?!
– Заткнитесь оба! У меня вообще на потолке кусок колбасы, и я твердо намерен найти виновника сего безобразия.
Из сладостного забытья меня выдернули мужские крики. Пресвятые хомячки, неужели папины друзья совсем стыд потеряли? Завалиться в гости в такую рань, да еще так шуметь – Сталина на них нет! О-о-ой, а что же это мне так плохо, а во рту будто ежик напаскудил. Вроде вчера в клуб не ходила, отчего же тогда такое похмелье?
Разобраться с мыслями я не успела, потому как грохнула дверь в мою комнату и… воцарилась блаженная тишина. Переведя дух, я слегка приоткрыла отяжелевшие веки и тут же наткнулась на офигевший взгляд хорошенького мальчика.
– М-м-м, ты кто?
– А ты? – прокаркала я, а потом перевела взгляд на бутылку, с которой обнималась.
Ух ты, на донышке осталась еще парочка капель! Перевернувшись на спину, я потрясла бутылку, ожидая, пока заветная жидкость по стеночке стечет в рот. Одна капля… две… три… ма-а-ало! Тяжело вздохнув, я решила вернуться к созерцанию миленького мальчика в шапочке. Упс, а тут, оказывается, целая толпа собралась.
– Вы кто?
– Совесть, – нахмурился слащавый блондинчик в фирменных вещичках.
– А-а-а, холопы, – понятливо протянула я, морщась от головной боли. – Будьте людьми, принесите кто-нибудь водички.
– А может, придушить по-тихому, чтобы не мучилась? – предложил еще один светловолосый из этой гоп-компании.
– Можно и так, – жалобно протянула я, хватаясь за урчащий животик. – Ой…
– Ты чего? – Парень в шапочке недоверчиво покосился на меня, явно ожидая подляны.
– Пока не поняла, то ли бабочки в животе копошатся, то ли глисты…
– А она смешная, – улыбнулся самый младшенький из гостей и направился ко мне. – Может, не будем ее наказывать и отпустим на волю?
– В смысле наказывать? – обалдела я. – Что-то я в последнее время офигеваю от своих эротических сновидений. Значит, сначала заваливается целая толпа тестостерона, потом задают странные вопросы, а под конец вообще предлагают не пойми что! Вроде раньше за собой наклонностей к БДСМ не замечала…
– Что она бубнит? – спросил слащавый блондин.
– Лучше вам не знать, – засмеялся младшенький, усаживаясь на край постели.
– Так это она тут все разгромила?
– Она взломала охранку?
– Это ее колбаса украсила мою комнату?
– Боюсь, что колбаса-то как раз была наша, а вот художник-оформитель, видимо, перед тобой, – весело произнес тот, что сел поблизости.
– Так, давайте по порядку. – Спокойный голос самого старшего заставил остальных замолчать. – Ты устроила погром в кладовке?
– Да, – пьяненько хихикнула я.
– Ты загадила наши комнаты?
– Да-а-а-а…
– Значит, ты признаешь свою вину?
– Не-а, – хмыкнула я, закладывая руки за голову.
– Ты учти, чистосердечное признание облегчает процесс воспитания, – шепнул мне младшенький.
– Допустим, это была не ты. – Мужчина смотрел на меня, пытаясь сдержать улыбку. – Тогда кто?
– Маша! – обаятельно улыбнулась я, только вот хриплый, почти мужской голос не вязался с образом милой девушки. – Мля-а-а, я простыла.
– А ты у нас кто?
– Я не Маша. – И для большей убедительности покачала головой. – Ой, а как мы оказались на карусельке?
– А кто ты тогда?
– Машу-у-уля-а-а, – протянула я и снова сипло захихикала. – Ой, как быстро каруселька кружится… Остановите ее, а то сейчас будет «блю-э-э-э».
– Изя, тащи ее в ванную! – скомандовал моднявый блондин.
Младшенький только хмыкнул на это, но послушно подхватил меня на руки и потащил в смежное помещение. Что было дальше, даже описывать не хочу, потому что по окончании знакомства с местным керамическим другом было о-о-очень стыдно.
– Ну что, Машу-у-уля-а-а, – передразнил меня парень, – готова к адекватной беседе?
– А может, я по-тихому домой пойду? Или не пойду… Где я вообще?
– В гостях у медведей, – улыбнулся молодой человек, помогая мне подняться. – Давай так, пока приводишь себя в порядок, я поищу чистые вещи. Согласна?
– Спасибо, – промямлила я, пытаясь распутать сбившиеся в колтун волосы.
Младшенький, как я окрестила его про себя, только шире улыбнулся, но ничего не ответил. А я, подойдя к зеркалу, громко застонала. И кто говорил, что помидор – самый красный овощ? На лице были разводы в стиле «Рэмбо», на вещах красовались прилипшие листья, делая меня схожей с мокрой курицей. Ой, позорище какое! А самое обидное, что моя водостойкая тушь не прошла проверки!