Когда Андриссен и другие крупные инвесторы Кремниевой долины начали вкладывать средства в разработку биткоина и его клонов, стал очевиден весь масштаб того, чего могла бы достичь технология блокчейн. На сегодняшний день разработчики ищут способы встроить принципы блокчейна во многие инновационные продукты и идеи.
• Для работы «интернета вещей» потребуется децентрализованная система транзакций от устройства к устройству.
• В ходе разработки контента для виртуальной реальности, при которой новые виртуальные миры будут совместно создаваться писателями и программистами, можно будет задействовать систему блокчейн для распределения гонораров по смарт-контрактам.
• Системам искусственного интеллекта и больших данных понадобятся гарантии того, что данные, полученные из многочисленных неизвестных источников, не сфальсифицированы.
• Системы Industry 4.0 для «умного» производства и 3D-печати, а также новые коллективные цепи поставок нуждаются в децентрализованной системе для отслеживания рабочих процессов и затрат каждого поставщика.
Иными словами, блокчейн может подарить нам архитектуру, на базе которой произойдет так называемая четвертая промышленная революция, которая соединит «биты и атомы» и будет развиваться за счет массивов глобальной информации. Это наконец сделает возможным «интернет открытых данных». Вся информация мира окажется в свободном доступе, и с ней сможет работать любой желающий. Неограниченный доступ к данным должен помочь человечеству найти коллективные решения многочисленных проблем, повысить качество производства и эффективность труда. Перед нами открываются весьма заманчивые перспективы.
Код не есть закон
Как мы уже говорили, нет ни малейших гарантий, что мечта об эффективной платформе для глобальной цифровой экономики когда-нибудь станет явью. Помимо сложных технологических и управленческих задач, которые мы обсудим в следующих главах, существуют и внешние препятствия для перехода на новую модель. Прежде чем технология блокчейн или любая другая система децентрализованного доверия ляжет в основу финансового и информационного обмена во всем мире, нам придется ответить на ряд весьма сложных вопросов.
В первую очередь они возникают у финансовых регуляторов, которым приходится менять привычные категории из-за появления криптовалют. Управлению финансовых служб Нью-Йорка понадобилось два года на разработку специализированных лицензий BitLicense и выпуск нового списка норм и правил, необходимых для расчета в биткоинах. К 2015 году, когда нормативные акты вступили в силу, в цифровом мире уже появились эфириум и смарт-контракты; теперь на очереди токены, первичные предложения монет и децентрализованные автономные организации, появление которых не могли предвидеть авторы нового уклада. Велик риск того, что регуляторы, сбитые с толку этим потоком инноваций, слишком бурно отреагируют на какой-нибудь скандал — например, если лопнет «мыльный пузырь» ICO и инвесторы понесут крупные убытки. Многие опасаются, что при таком развитии событий будут применены драконовские меры, которые положат конец инновациям в этой сфере или загонят их в подполье (и офшоры). Отдадим должное вашингтонской организации Coin Center, а также Палате электронной торговли, которые постоянно работают с правительственными чиновниками и стараются объяснить важность сохранения конкурентоспособности в мировой гонке финансовых технологий. Однако мы живем во времена политической нестабильности, когда законодательные решения, мягко говоря, диктуются отнюдь не здравым смыслом или дальновидностью. Уже сама непредсказуемость действий регуляторов и законодателей серьезно замедляет технологический прогресс в сфере криптовалют.
В ближайшее время нам потребуются законодательные инициативы — база, которая позволит понять, как вписать организационные и управленческие модели на основе блокчейна в рамки традиционных правовых систем. Как нам определить права собственности на цифровой актив, если они сводятся к владению приватным анонимным ключом? Как провести границы юрисдикций, когда блокчейн-реестр распределен между пользователями из разных стран или когда невозможно отследить, какие именно компьютеры глобальной сети исполняют случайно назначенные операции в рамках смарт-контракта? Сторонники этих технологий могут отрицать необходимость новых законов, но совсем вывести их из сферы правового регулирования невозможно. Цифровой мир — не отдельная вселенная; на него, как и на любое поле человеческого взаимодействия, распространяются законы и нормы, которые складывались тысячелетиями.