- Если бы ты мог их найти, мы бы не очутились снова там, где очутились… - хмыкнул Пол и впился зубами в ноготь большого пальца левой руки.
- Тогда я действовал необдуманно, признаю – стартанул в первый же день, как появился тут. А сейчас у меня за плечами целый год размышлений и наблюдений, а также нескончаемого самоанализа. Удар судьбы в лоб означает, что ее пинки в зад не возымели никакого действия. Но дело ведь даже не только в желании как-то проучить младшего. Моя главная цель – вытащить тебя из этого болота, где ты оказался исключительно по моей вине…
- И только-то? – как-то странно спросил Макка и с печальным изумлением посмотрел на Джона.
- Ты хочешь знать самое главное? Да ты уже это знаешь. Просто я Леннон, а ты Маккартни. Ну с кем мне еще работать в этой жизни, как не с тобой, пусть и чуть более молодым? Да и разве ты захотел бы променять меня на любого хоть даже и самого выдающегося музыканта? – усмехнулся Джон.
- Ты прав, - Пол поднялся с дивана, подошел вплотную к Джону взял его лицо в свои ладони, снял с него очки и в течение нескольких секунд внимательно всматривался в глаза старшего, потом улыбнулся и вернулся на диван. – Ты Джон, теперь я это вижу и знаю.
- Значит, депрессию долой?
- Долой! – гаркнул Пол и потряс в воздухе кулаком.
Формальности с окончательным распадом группы были улажены в считанные недели. Младшего все это уже давно не интересовало, и если бы не постоянное присутствие Джона старшего рядом с Полом, последний, верно, сошел бы с ума от всего того кошмара, что творился в студии и в суде все это время. Джордж только радостно перекрестился, когда все было закончено. Ринго поначалу воспринял предложение Пола о сотрудничестве без видимого энтузиазма, впрочем их старший товарищ чем-то заинтересовал его, и он решил хотя бы попробовать. Выцепить Лейна из созданного им три года назад коллектива оказалось еще проще – кто же откажется поработать с Маккартни и Ринго? И в этой версии вселенной Wings родились двумя годами ранее предназначенного. И с куда более сильным составом.
Дебютный альбом ¾ Битлз имел бешеный успех, и Ринго больше даже и не помышлял о том, чтобы уйти и сколотить собственный коллектив. После первого же совместного концерта Леннон младший примчался к своему старшему товарищу, которому Пол помог снять небольшую уютную квартиру по соседству со своим домом, и долго и нечленораздельно матерился, прежде чем Джон брезгливо взял его двумя пальцами за воротник пиджака и медленно произнес:
- Чего ты хочешь, мой глупыш?..
Младший опешил от небрежности и равнодушия тона, а потом крикнул:
- Какое ты имеешь право сотрудничать с Маккой?! Это нечестно, несправедливо! Двое против одного!
- Друг мой, - Джон сложил вместе пальцы обеих рук и принялся мерить комнату шагами, напустив на себя менторский вид, - быть может, ты хочешь отыграть назад развал Битлз? Тогда все вернется на круги своя, Макка снова будет с тобой. Нет? Не хочешь? Тогда какое ты имеешь право указывать Макке, с кем ему сотрудничать? Макка мечтает сотрудничать с тобой, это все, что ему нужно в этой жизни. Что поделать, если ему столь колоссально повезло и он может теперь выбирать аж из двух Леннонов! И коли один из них посылает его куда подальше, почему же он должен отказываться от услуг второго, друг мой? Поясни. Неужели же только из-за того, что он вместе с этим вторым может ненароком превзойти по достижениям первого? А разве не о сильном сопернике ты всегда мечтал? Разве не поэтому тебе и сейчас снится сотрудничество именно с Маккой – ведь только он написал единственную в мире песню, которая занозой засела у тебя в мозгу, провоцируя и дальше творить, чтобы только создать хоть что-то, что было бы не хуже этой песни?! Вот, принимай вызов. Ты молод и полон сил, а я уже старая развалина после депрессии и героина. В своем мире я уже давно умер, и меня там наверняка канонизировали, так что ты будешь бороться с покойником. Неужели тебе слабо? Давай, я обещаю тебе не мухлевать и не использовать ни одной из старых песен, которые я уже написал до знакомства с тобой. Я даже Полу этого не смог пообещать, а тебе обещаю – не перехвачу ни одну из песен, что тебе еще предстоит написать, начинаю с чистого листа. Хочешь – даже подкину тебе тексты и ноты к уже написанным песням, я их все наизусть помню…
- Да иди ты, - махнул рукой младший.
- И, раз уж ты сам ко мне пришел, не могу не поставить тебя в известность. Не обессудь, друг мой, если вдруг у меня что-то выгорит в отношениях с Полом. У тебя был шанс, но ты его упустил.
- Что ты имеешь в виду? – насторожился младший.
- То, что Макка тебя любит, ясно, как божий день. Я и ты – это один человек. Вывод? Макка любит меня. Он сам пока не отдает себе в этом отчет, но я, в отличие от тебя, психовать не стану, а спокойно выжду и подведу его к осознанию этого простого факта. И вот тогда, приятель, не обессудь, если и этот Макка окажется в моей постели, как оказался тот.
- Да ты… - младший побелел, сжал кулаки и готов уже был наброситься на Джона.
- Успокойся, дорогой мой, это всего лишь шутка. Впрочем, доля истины в ней все же имеется – этого Макку я люблю ничуть не меньше своего. А у тебя, в конце концов, есть Йоко, и я не понимаю такой реакции…
- Черта с два ты не понимаешь! Все ты понимаешь, ублюдок, и только на нервах моих играть горазд! Провоцируешь? Ну что ж, я принял твой вызов, еще посмотрим, чья возьмет, - и он громко хлопнул за собой дверью.
За прошедший год младший ни словом не перекинулся ни с Джоном, ни с Полом. Он выпустил-таки свой первый настоящий альбом, который обрел определенный успех, впрочем, ни в коей мере не сопоставимый с успехами Wings. Джон словно обрел второе дыхание, работая с юным Полом – начало шестидесятых и бурные музыкальные ночи вновь вернулись к ним во всей своей красе. Обоих просто распирало от вдохновения, они сочиняли музыку каждую свободную минуту и на некоторое время даже поселились вместе, потому что никак не могли прерваться, сделать перерыв. Их словно накрыло медовым месяцем. Во время многочисленных концертов, что они давали, оба не спускали друг с друга влюбленных глаз: Пол радовался возможности вновь работать с Джоном, которого он, как ему казалось, потерял навсегда, а Джон… Джон просто не верил своему счастью, не верил, что такое снова случится, и отдался эмоциям, не думая ни о завтрашнем дне, ни о младшем, ни даже об оставленном им Макке, который похоронил и оплакивал его вот уже в течение двух долгих лет.
Третий альбом Уингс бил все битловские рекорды, а Джордж Мартин, от услуг которого ребята решили не отказываться, все с большим подозрением посматривал в сторону Леннона. Смотрел и молчал, казалось, понимая что-то.
Как-то вечером, вернувшись с очередного концерта, возродившего битломанию во всей ее сумасшедшей первозданной красе, Джон с Полом плюхнулись на диван в гостиной последнего, и Пол предложил отметить успех давно завалявшейся у него бутылкой коньяка. За два прошедших года Джон невероятно похорошел – помолодел, набрал вес, подстригся, и у многих не могли не возникнуть вопросы, откуда Маккартни нашел себе такого странного нового соавтора – столь безумно похожего на Леннона как внешне, так голосом и всей сущностью. Ему оформили фальшивые документы на имя Уильяма Майлза, придумали фальшивую биографию, а единственный человек, знавший, кто он есть на самом деле, не мог проговориться ни при каких обстоятельствах, чтобы тут же не оказаться повязанными бригадой психиатрической помощи.
Пол налил каждому по стакану и убрал бутылку – они твердо решили не злоупотреблять выпивкой, пока их дела полностью не стабилизируются и будущее не прояснится в полной мере.
- За крылья жуков! – провозгласил Джон и коснулся холодным стаканом лба Пола, имитируя чоканье.