- Йоко слушает.
- Милая? Привет.
- Завтрак, Джон. Ты не должен пропускать его, не забывай о режиме.
- Милая, к счастью, теперь я могу о нем забыть. Я подаю на развод.
- Джон, это действительно смешная шутка. Считай, что развеселил меня на неделю вперед. А теперь скорее собирайся и завтракать. Надеюсь, вы с Полом провели отличную ночь.
Джон едва не поперхнулся, услышав ее слова, но тут же взял себя в руки. Пол же буквально зажал младшему рот, чтобы тот не вскрикнул от изумления.
- Ты права, милая, как всегда. Я был у Пола. Боюсь, на этот раз ты проиграла. Бумаги о разводе уже отправлены в суд – да, я встал сегодня пораньше. Через месяц наш нелепый брак уйдет в прошлое. Надеюсь, я не сильно нарушил твои планы? – сахарным голосом продолжал Джон, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не начать кричать матом прямо в трубку.
- Джон, тебе всегда удавалось меня рассмешить, как никому другому прежде. Ты в этом отношении просто бог. От дома Пола идти всего двадцать минут, но если ты возьмешь такси, то домчишься за три. Я накрою овсянку полотенцем.
- Милая, ты можешь не верить мне сколько угодно. Но в твоих же интересах принять мои слова всерьез. Больше мы с тобой не увидимся до момента вызова нас обоих в суд. Приятного тебе аппетита, солнышко! – и Джон с радостной ухмылкой бросил трубку, а затем выдернул шнур из розетки и повернулся к ребятам. - Итак, пока вы тут дрыхли я успел все обдумать. Документы в суд прямо сейчас отнесу я сам. Ты, Пол, глаз с него не спускай и из дома не выпускай даже в ларек за сигаретами. Если понадобится, лупи по голове сковородой. Дверь никому не открывать, кроме меня. Поняли? Даже если это будет Ринго или любой из Джорджей. Даже Синтии с Джулсом! Впрочем, мне открывать не потребуется, я возьму ключ. Когда я вернусь, мы продолжим.
Джон взял паспорт младшего, вызвал такси и отбыл в суд. Вся процедура подачи заявления заняла у него не менее часа, и когда он подъезжал обратно к дому, то уже знал, кого застанет на пороге. Йоко отчаянно стучала в дверь и требовала впустить ее.
- Мы знакомы, мэм? – улыбнулся Джон и коснулся губами ее руки.
Она любезно улыбнулась и нахмурила лоб:
- Кажется, вы тот парень из Уингс, - заметив ключ в его руке, она принялась улыбаться еще любезнее. – Позвольте мне войти вместе с вами.
- А хозяева будут рады вас видеть? Что-то подсказывает мне, что нет. Так что, простите, мэм…
- Кого-то вы мне напоминаете, - пробормотала Йоко и почесала лоб. – Там мой муж. Кажется, он не в себе.
- Каждый человек сам вправе решать свою судьбу, не так ли, мэм? Кто дал вам право решать что-либо за вашего мужа? – Джон улыбнулся через силу, ощущая, как тяжело даются ему эти слова: карие глаза Йоко пронзили его насквозь, он вновь почувствовал на себе их магнетическую власть и поспешил захлопнуть дверь прямо перед ее носом.
- Кажется, мне придется вызвать полицию! – крикнул она. – Вы взяли в заложники моего мужа.
Джон подтащил младшего к двери и ткнул его локтем в бок.
- И выставишь себя на посмешище, милая! – дрожащим голосом выдавил младший то, что Джон прошептал ему на ухо. – Я нахожусь здесь по собственной воле, а вот твое присутствие как раз крайне нежелательно, и это Полу придется вызвать полицию из-за нарушения частных владений. А мы с тобой уже практически в разводе. Так что, иди домой и не смей больше появляться в моей жизни… - последние слова младший произнес почти шепотом, а вслед за тем рухнул на пол и разрыдался.
В течение всего месяца, пока оформлялся развод, все трое и носа не показывали из квартиры, заказывая себе еду по телефону. Йоко приходила каждый божий день. Один раз Пол даже вызвал полицию, впрочем, безрезультатно, те лишь посоветовали не втягивать внутренние органы в семейные разборки. Каждый день она по несколько часов стучала в дверь и окна и требовала, чтобы ей вывели Джона, и когда, наконец, пришла повестка, младший был уже не в себе и плохо соображал. На заседание они отправились втроем, и Джон вызвался представлять его интересы. Младший что-то бессвязно лопотал о том, что Йоко подмяла его под себя, начисто лишив воли, а Йоко лишь мягко и с улыбкой уверяла судью, что ее муж просто перенюхал кокаина, попав под влияние дурной компании.
- Дурной компанией вы называете Пола Маккартни и его соратника по группе Уильяма Майлза, я правильно понимаю? Наркотики – это серьезное обвинение, миссис Леннон. Вы его выдвинули несколько дней назад, и у нас была возможность обыскать дом мистера Майлза с собакой – никаких следов наркотиков в нем обнаружено не было. В настоящее время проводится обыск вашего дома и дома мистера Маккартни. Думаю, заключение будет вынесено на основании его результатов, впрочем, если вы хотите знать мое мнение, то под какое бы дурное влияние не попал бы ваш супруг, он имеет право на то, чтобы самостоятельно выбирать, с кем ему жить. У нас в стране хоть и монархия, но конституционная, и права человека – это священный кит, на котором зиждется наше государство.
Через несколько минут на стол судьи легло два заключения, и сам судья, очевидно, битломан, ехидно улыбнулся и торжественно зачитал их:
- Согласно заключению экспертов, в доме мистера Маккартни не было обнаружено запрещенных препаратов, а вот в вашем с мистером Ленноном доме, миссис Леннон, мы нашли кое-что интересное…
Йоко побледнела и до хруста сжала пальцы.
- …и это героин. Вещество пока мало изучено, но уже активно используется наркоманами всех мастей, и, по имеющимся у нас сведениям, в силе действия ничем не уступает кокаину. Так что, миссис Леннон, арестовывать за хранение наркотиков мы вас не станем, но и прошение о запрете развода не удовлетворим. Можете считать себя снова свободным, мистер Леннон, - и судья радостно улыбнулся во все тридцать два зуба.
- Рано радуетесь, - прошипела Йоко Джону на выходе из зала. – Так просто я его не отдам.
- Йоко, дорогая наша, - сладким голосом пропел Джон, - не проще ли тебе подыскать новую жертву? Здесь твоя песенка спета, ребята в полной мере поладили и ссориться больше не намерены. Зачем тебе тратить время впустую? В мире еще так много свободных холостых музыкантов и художников. Подыщи себе новую дойную корову, родная, - и Джон наклонился и звонко чмокнул ее в лоб.
- В любом случае пресса скоро узнает о характере отношений, связывающих Джона и Пола друг с другом!
- Да ради бога, милая! Их миллионные роялти никуда от них не убегут, и если их откажутся принимать крупные площадки, то в клубах они точно будут иметь успех, а этого им хватит до конца безбедной жизни. Тебе о таком и мечтать не приходится с твоим высоким искусством!
- Их посадят!
- А вот это грубо. Чтобы посадить, надо хоть что-то доказать. А кто будет всерьез принимать твои обвинения? Ты же видела, с каким радостным видом судья поставил росчерк «Разведены»? Люди скорее поверят, что это ты возводишь поклеп на великих битлов и мстишь им таким образом за развод.
- Ты меня недооцениваешь, малыш, - хищно усмехнулась Йоко. – В конце концов, это я развалила Битлз.
- Ха-ха-ха! – на весь холл рассмеялся Джон. – Ты? Ты слишком много о себе возомнила. Если бы за пару недель до того, как ты якобы завладела сердцем Джона, эти двое, - и он ткнул пальцем в идущих впереди младшего и Пола, - не разругались в пух и прах, не видать тебе Джона как своих ушей. Они и только они развалили Битлз сами своими собственными кривыми шаловливыми ручонками. А ты уже как падальщик прискакала поживиться трупом и внушила себе и окружающим мысль, что именно ты это тело и лишила жизни. Ан нет, оно поживет еще! – и Джон хлопнул в ладоши и поскакал догонять ребят.
========== 6. ==========
Джон спешил так, словно от этого зависело его возвращение в его собственный мир. На следующий же день он заставил ребят связаться с Ринго и, заручившись его поддержкой, всем втроем отправиться на поклон к Джорджу. Тот ответил категорическим отказом, даже когда младший рухнул на колени и заявил, что не напишет больше ни одной собственной песни, а будет петь исключительно творения Джорджа. И они вернулись несолоно хлебавши. Но Джон велел им не ослаблять напора и подключить Джорджа Мартина. В конце концов, в результате многочисленных звонков и встреч, им удалось уговорить Харрисона, но тот согласился на авантюру под названием «возрождение Битлз» только при условии заключения контракта, в котором и будет прописано, что на каждом альбоме ему будет отводиться не менее четверти от общего количества песен, которые он будет аранжировать исключительно по собственному желанию. С одной стороны подписантами выступила группа Битлз в лице младшего, Пола, Ринго и Джорджа Мартина, с другой стороны – ее будущий гитарист Харрисон. Ребятам было и смешно, и горько участвовать в подобном, памятуя о том, как все когда-то начиналось без всяких контрактов и подписей, исключительно на взаимной дружбе и доверии. Но они понимали, что не смогли в полной мере оправдать это доверие, поэтому проглотили эту горькую пилюлю и пошли на все условия Джорджа. В момент подписания контракта группа была возрождена, но от прессы это старались скрыть до момента выпуска первого сингла, чтобы было чем греметь, и все тут же засели за работу.