По дороге в Донвеллское аббатство я составила в уме список вопросов. Первым стоял вопрос, насколько широко была распространена история о местном призраке в 1803 году. Являлась ли она, например, сведениями, которые мог получить французский тайный агент, базирующийся в Лондоне? Можно было предположить, что друзья семьи Селвик слышали историю о призраке, как и любой выходец из этой части Суссекса. Маркиза де Монтваль была родом из Йоркшира, а значит, если история являлась чисто местным делом, она о ней не знала, как и мадам Фьорила, итальянская оперная певица.
Эх, не знала я, где находилось родовое гнездо Вонов. Интересно, нет ли в библиотеке Колина подходящего древнего выпуска «Дебретта»[41].
— Когда я принял приход, они пытались опробовать на мне местную историю с призраком, — доверительно сказал викарий, когда мы отошли от столика с напитками, уступая место другим, — но, должен сказать, пока он никак себя не проявил.
— Не представляю, как призрак смог так долго продержаться в этом доме, — заметила я, оглядываясь на тяжелое темное дерево и массу столиков, уставленных фотографиями в серебряных рамках. — Скорее всего он боялся на что-нибудь наткнуться.
Викарий хмыкнул.
— Либо испытал эстетический шок.
Я усмехнулась:
— Думаете, он попытался устроить обмен с другим призраком? Так и вижу рекламное объявление: «Монах-призрак, возраст пятьсот пятьдесят лет, ищет для проживания, завывания и долгих прогулок по сельской местности продуваемый сквозняками замок».
— Зачем так старомодно? — спросил викарий, сделав глоток. — Что скажете о специальном выпуске «Меняясь комнатами» для мира духов?[42]
— Класс!
Я прыснула в почти не тронутый бокал с вином. Мы болтали всякие глупости, придумывая сценарий первых двух серий. Ничто не сравнится с переделкой собакой Баскервилей дома Ашеров — после падения, конечно[43].
Колин повернул голову в сторону источника веселья. Я помахала ему рукой.
— Может, прийти на выручку вашему приятелю, а? — спросил викарий, взбалтывая в стакане остатки джина с тоником.
— Он не мой приятель, — быстро ответила я, бросив взгляд на Колина и Джоан, та заметила и злобно на меня зыркнула. — Хотя, похоже, это здесь всеобщее заблуждение.
Викарий хмыкнул.
Я собралась подбочениться, но вовремя вспомнила, что с бокалом вина в руках это не самая удачная затея.
— Ничего подобного! — запротестовала я. — Я просто пользуюсь его архивами.
— А-а, — протянул викарий, — значит, теперь это так называется.
— Не надо, — попросила я. — Только не надо. Вы присоединяетесь к моей миссии по спасению, или мне одной подниматься в атаку?
— Я присоединюсь, — викарий побренчал кубиками льда и блаженно улыбнулся, — как только допью.
Я с упреком на него посмотрела.
— Куда подевался тот дух крестоносцев?
— Ступай с Богом, милое дитя, — замогильным голосом напутствовал он меня, и я рассмеялась, отправляясь в экспедицию по спасению Колина.
Джоан ничуть не обрадовалась моему столь скорому возвращению — полагаю, она надеялась, что викарий благополучно продержит меня у столика с напитками, — но постаралась извлечь максимум из ситуации, окинув снисходительным взглядом мое позаимствованное платье для коктейлей. Я выбрала в гардеробе Серены запахивающееся одеяние, какие вошли в моду пару лет назад, с подобием геометрического узора из черных, зеленых и белых квадратов, наезжающих друг на дружку. Я не особо огорчилась, надевая вещь, оставленную как откровенно вышедшую из моды; не говоря уже о главной радости платьев с запахом — они не совсем универсального размера, но это, вне всякого сомнения, лучше, чем втискиваться в одно из старых платьев-труб Серены, которые явно относились к эпохе пугающей худобы этой девушки, равно как и к эпохе более коротких юбок. Они были бы слишком обтягивающими, слишком короткими или то и другое вместе. Пэмми, естественно, одобрила бы такой выбор, что послужило более чем достаточной причиной их не надевать.
— Какое очаровательное платье, — заметила Джоан с пренебрежительной улыбкой. — Я тоже носила такое… два года назад.
— Оно из гардероба Серены, — невинно объяснила я. — У нее великолепный вкус, вы не находите? — С почти невыносимым удовольствием я смотрела, как корчится от неловкости Джоан. Сжалившись, я сказала: — У вас прелестный дом.
42
Речь идет о шоу Би-би-си «Меняясь комнатами», в ходе которого отдельные британские семьи делают ремонт в квартирах друг друга, а потом сравнивают результаты.