Увы, как мы знаем сейчас, не существовало ни Христиана Розенкрейца, ни ордена, и все это было тонкой мистификацией. Однако тогда люди хотели вступить в орден, зараженные идеями розенкрейцерства. Так, дворяне, вступавшие в шотландские ложи, могли думать, что становятся членами ордена розенкрейцеров или чего-то подобного. Так или иначе, созданные розенкрейцерской мистификацией легенды только способствовали обогащению символизма лож каменщиков. Есть предположение, что ритуальное убийство Хирама Абифа позаимствовано из некромантии розенкрейцеров.
Эшмол был «принятым каменщиком» на протяжении всей жизни. В 1682 году он посетил встречу «принятых каменщиков» в Лондоне. В его дневнике находим следующую запись: «Я был одним из старейших членов собрания. Тогда с моего посвящения минуло тридцать пять лет». И далее: «Мы все отобедали в таверне “Луна”, что в Чипсайде. Угощение было приготовлено за счет новоизбранных каменщиков».
Достаточно полные свидетельства о работе первых английских лож, показывающие их сходство с современным масонством, были найдены на родине Эшмола — в Стаффордшире. В 1686 году профессор химии Оксфордского университета Роберт Плот издал книгу с описанием графства, посвятив несколько страниц «принятым каменщикам». Сам профессор Плот не входил в ложу, однако был преподавателем крупнейшего университета и к тому же хранителем недавно созданного Музея Эшмола, поэтому не исключено, что сведения он мог получить от самого Эшмола.
Плот с подозрением относился к завесе тайны, окружавшей братство, и поэтому утверждал, что каменщики могут затевать что-то недоброе. Так или иначе, знал он достаточно, и именно из его книги мы получаем ряд важных сведений. Принятым каменщиком становятся на специальном «собрании (они также используют слово “ложа”) в присутствии по меньшей мере пяти-шести старшейших членов ордена. Им соискатели подносят перчатки…» Ритуал инициации, как он объясняет, «главным образом состоит в обучении особым тайным знакам, известным членам всех собраний в стране». В ложу было два пути: надо было или непосредственно работать каменщиком, или быть человеком высокого положения, которого братство «принимало».
Интерес к ложам по всей Британии был подстегнут не только гражданской войной, но и другими социальными процессами. Возрождение началось в Италии в первую очередь как желание открыть заново античную ученость. При этом во многих аспектах XVII век был впереди древних. Мог ли Аристотель распространять свои идеи в печатных книгах? Способны ли были финикийцы открыть Америку? Использовал ли Цезарь пушки? Множество новых изобретений, от микроскопа до карманных часов, от мушкетных пуль до воздушного насоса, не только превосходили любые технологии древних, но и способствовали возвышению фигуры ученого-изобретателя. Сужалась пропасть между жизнью абстрактного мышления и практической вовлеченностью в мир. Интеллектуалу-дворянину уже было не зазорно учиться чему-то у ремесленника. Величание Бога Великим Архитектором Вселенной больше не было унизительной аналогией.
На рубеже XVII–XVIII веков в ложах состояло уже достаточно много «принятых каменщиков», и сведений о жизни братства того времени мы имеем больше. Ход собраний протоколировался, и были зафиксированы даже те «тайны, которые никогда не должны быть писаны пером» — так было легче знакомить «новобранцев» с устройством и деятельностью лож. И «ложи Шоу», и английские ложи «принятых каменщиков» использовали одни и те же символы, тайные знаки, мифы — и именно в таком виде они предстают полвека спустя в показаниях, данных Джоном Кустосом португальским инквизиторам в 1743 году. Да и сегодня мало что изменилось. При вступлении в ложу соискатель клялся не разглашать тайны под страхом ужасной смерти. Выучивались особые знаки: жест перерезывания глотки, рукопожатие («тайный знак, передаваемый от руки к руке»). Вольные каменщики впитали миф о преемстве от самих строителей Храма Соломона. Были приняты кодовые слова «воаз» («боаз») и «иахин» («яхин») — названия двух столбов, стоявших в притворе Храма Соломона.