О характере организационного разрыва американских лож с английскими можно судить по переписке Пенсильванской Великой ложи с Великими ложами Англии. Немедленно по принятии ею нового титула она отправила в Лондонскую Великую ложу «старых» официальное извещение о совершившейся перемене: «Великому Мастеру всех человеческих судеб угодно было, — писали пенсильванцы, — прекратить политическую связь, соединявшую наши страны, в момент получения нами от вас учредительной грамоты и превратить нашу страну из зависимой провинции в самостоятельное государство. Люди, чуждые нашему ордену и незнакомые с его учреждением, готовы приписывать ему самые недостойные намерения. Вследствие этого здешние братья, не желая давать повода оскорблять себя под тем предлогом, что они продолжают признавать над собой авторитет иностранного учреждения, и выполняя долг перед охраняющим их правительством, решили не считать себя впредь провинциальной ложей»…
Храм Соломона (гравюра)
Разрыв американского масонства с английским не был, таким образом, проявлением враждебных чувств и диктовался соображениями простого политического такта. Правда, Великая Лондонская ложа «новых», куда после двухлетнего блуждания было доставлено по ошибке это письмо, не одобрила соображений пенсильванских масонов и в ответном послании указала им, что масонство — эта «прекрасная всемирная система филантропии» — должно стоять в стороне от всяких политических и религиозных событий и «отнюдь не делать из них повода для разногласий в своей среде», но зато Великая ложа Англии («старых»), к которой, собственно говоря, и было адресовано письмо пенсильванцев, вполне одобрила их шаги и высказала радость по поводу восстановления отношений с Великой Пенсильванской ложей. Ответ ее пришел в Филадельфию лишь в декабре 1792 г.
Еще в колониальный период в Америку проникли, наряду со старым, также «шотландское» (рыцарское) и еще какое-то «тайное» масонство. О тайных ложах в Филадельфии упоминается в одной масонской книге (minute book) еще в начале 50-х гг., а в уставе (By-laws), полученном в 1756 г. из Англии одной пенсильванской ложей, имелся особый параграф, устанавливавший специальные взносы для поступающих в ложу «тайных» масонов. Из одного документа 1783 г. (рекомендательное письмо в одну пенсильванскую ложу, предлагающее принять в нее трех лиц, «как очень полезных для борьбы с успехами тайного масонства») видно, что это «тайное» масонство находилось в довольно враждебных отношениях с регулярным. В 90-х гг. XVIII в. оно состояло, по-видимому, в связи с радикально демократическими и рационалистическими кружками, возникавшими в Америке под влиянием идей, приходивших из революционной Франции. В 1798 г. некий отец (Reverend) Г. В. Снайдер (Snyder) прислал Вашингтону книгу Джона Робинзона относительно «Заговора против правительства и религии», и в письме, приложенном к книге, просил его «предупредить ужасный план развращения, идущий из английских лож». В ответном письме Снайдеру Вашингтон, оговаривая, что он не состоит председателем масонских лож, как это думал Снайдер, высказывает вместе с тем убеждение, что ни одна из них не заражена ядом тех принципов, которые распространены в обществах иллюминатов. «Я отнюдь не сомневаюсь, — писал он, — в самом факте распространения в Соединенных Штатах доктрины иллюминатов и принципов якобинства — никому этот факт не известен так хорошо, как мне, — но я не думаю, чтобы наши франкмасонские ложи, как организации, обнаруживали расположение к дьявольским идеям первых и к гибельным принципам вторых, если только их можно отделить друг от друга». Что касается рыцарского, или «шотландского», масонства, занесенного в Америку из Франции и Германии, то первое упоминание о нем относится в Америке к 1709 г.: в Бостоне существовала в это время «Ложа Королевской Арки», допускавшая в своей среде посвящение в «Рыцари Храма». В июне 1781 г. в Филадельфии состоялось заседание «Великого Капитула» «великих, избранных, совершенных и высоких масонов, рыцарей, князей и инспекторов масонства». На нем присутствовали, наряду с различными «рыцарями Солнца» и «князьями Иерусалимскими», «Депутаты — Великие инспекторы» Пенсильвании, Северной Каролины, Джорджии и Нью-Джерси. Главным актом этого собрания было издание патента, утверждавшего филадельфийского купца Авраама Фроста «Товарищем Великого инспектора (Deputi Grand Inspector) Виржинии». Документ этот, древнейший из дошедших до нас документов этого рода, начинался следующими словами: