Неужели они всерьёз верили, что им хотя бы корку хлеба бросят в будущем? Конечно, им наобещали золотые горы за помощь в перевороте. Только вот у эстонцев и австрийцев своя голодная аристократия имеется, которой нужны земли для добычи ресурсов, производства и прочего бизнеса.
Российскую знать просто используют, как пушечное мясо, а если кому-то и перепадут крохи с барского стола, то в следующих войнах их первыми погонят на убой — прикрывать своих хозяев.
— А и не надо, Глебка, никого ждать, — Пётр Александрович нахмурился, погружённый в мрачные мысли. — Взгляни на лестницу, — он кивнул на каменные ступени.
К ним, тяжело дыша, поднимался гвардеец из личной стражи в помятых доспехах. Широкоплечий, с мощной мускулатурой. На его голове красовался шлем с бычьими рогами, из-под которого стекала тонкая струйка крови.
— Государь, — с трудом опустившись на одно колено, прохрипел он, — необходимо срочно действовать, пока не поздно. Все ресурсы на исходе, а последние Одарённые почти истощили силы.
— Я предвидел, что этот момент настанет… Что неизбежно, то неизбежно, — голос Петра звучал с ледяным спокойствием. — Пришло время самому вступить в бой, — он сбросил с плеч дорогой плащ и одним плавным движением извлёк меч из ножен. — Возможно, это будет последняя битва в моей жизни, но я рад, что проведу эти минуты рядом с такими верными людьми, как вы.
— За вас, государь! — Советник нервно переступил с ноги на ногу, но взгляд его излучал непоколебимую решимость.
— За вас! — эхом отозвался гвардеец. — Значит, будем драться на этом рубеже до последней капли крови! До самого конца! Честь имел служить вам, государь.
— Да, — кивнул Петр. — За Империю!!! — он вскинул меч к потолку, и башню огласили их яростные возгласы.
Но торжественный момент прервался внезапно — земля под ними дрогнула, а их внимание приковала к себе разверзшаяся в противоположной стороне зала стена. Внизу, на залитой кровью площади, из клубов пыли вырисовывалась массивная фигура.
— Мне кажется, или эта гора мышц кого-то напоминает? — процедил государь, задумчиво поглаживая подбородок.
— И мне она знакома, — закивал Глеб, как утопающий, хватающийся за соломинку.
Вот только проблеск надежды в его глазах угас моментально — с оглушительным грохотом рухнули последние ворота, служившие хоть каким-то барьером на подступах к башне. Сквозь образовавшийся пролом хлынул поток вражеских солдат.
— Ворота! Ворота! — завопил Советник, окончательно теряя самообладание.
— Командир… — гвардеец опустил взгляд, не в силах закончить фразу.
— Да, раз ворота пали, значит, командир гвардии мертв, как и основная часть гарнизона, — произнес государь, ощущая, как дрожит пол под напором сотен бегущих ног.
Враги неслись сюда, как стая голодных шакалов… Как пираньи к свежей туше… Чтобы превратить их в фарш за считанные секунды…
Откашлявшись от пыли, я увидел, как исполинский пёс методично давил визжащих солдат противника. Несмотря на магическое прикрытие, ситуация выглядела удручающе — врата рухнули, и враги хлынули неудержимым потоком. Каждая секунда на счету, а этих тварей, как грязи в весенней распутице.
Стоило всё-таки взять с собой Распутиных. Теперь даже не ясно, успею ли добраться до Императора. Жив ли он вообще при таком раскладе? Отсутствие всплесков его ауры и то, что остатки гвардейцев всё ещё пытаются сопротивляться, наводит на мысль, что они его защищают, а сам он силу ещё не применял.
Либо же горстка воинов каким-то чудом выжила после его смерти, хотя верится в это с трудом. Впрочем, при таком натиске и эти храбрецы скоро отправятся кормить червей… Чёрт!
Всё из-за отца Гриши. Упрямый старик решил идти главным маршрутом к вратам подземелья, как и планировал изначально. Хотел методично зачистить его, мотивируя тем, что это всё равно пришлось бы сделать позже.
Я пытался его отговорить, но хрен там. К тому же никто из нас не представлял, что нас здесь ждёт. В итоге договорились лишь о том, что я проверю комнату управления — ключевое помещение, отвечающее за открытие всех внутренних врат подземелья изнутри.
Через эту комнату я должен был попасть в самое укреплённое место — сюда. Подземные ходы и маршрут к пункту управления я знал наизусть. Распутиным эта информация была доступна как самому верному роду, обязанному владеть ею на случай угрозы.
Комнату я нашёл без труда, но всё оборудование и артефактные системы оказались уничтожены. Эстонцы с австрийцами постарались, мать их за ногу.
Времени и так утекло непозволительно много, так что пришлось прорываться в эту обитель напрямую. Затея идиотская — на один прорыв ушла уйма энергии, которая пригодилась бы в бою. И теперь, увидев происходящее, я понял, что влип по самые яйца.
Военная техника противника неумолимо продвигалась вперёд, сметая всё на своём пути. Их Одарённые действовали расчётливо, держась на расстоянии. Словно этого было мало, несколько шеренг арбалетчиков с ледяными болтами шли на штурм.
Раздумывать было некогда. Я рванул наперерез к башне, возле которой отбивались последние остатки императорской гвардии.
Австрийский маг пламени выпустил по трёхметровому псу огненный луч, но из электрических рогов зверя, напоминающих молнии, вырвался разряд, рассеявший пламя. Мой Чипсина и близко не стоял рядом с таким императорским питомцем. Хотя мой шпиц умеет приносить холодную газировку из холодильника — тоже своего рода суперсила, если подумать.
Но даже этот могучий пёс — Дружок, кажется, так его называл Гриша — уже начинал поскуливать, когда по его лапам били боевыми снарядами. Я ненавижу, когда издеваются над собаками, особенно над такими очаровательными красноглазыми созданиями, напоминающими демоническую редкую породу.
Где только государь раздобыл этого зверя? Крутой из него боевой товарищ, не иначе.
— Эй, козлы! — выкрикнул я, привлекая внимание хотя бы части противников, что было непросто из-за оглушительного грохота обстрела. — Собаку не трогайте, и я обещаю вам быструю смерть!
Они открыли шквальный огонь в мою сторону — кто из оружия, кто магией, но от Дружка так и не отступили. А ведь я предупреждал. Теперь нет смысла сдерживаться в этом аду. Контроль силы? К чёрту.
Даже если меня заметят или сам Император обнаружит истинную мощь — это проблемы будущих деньков, а не нынешних.
Сейчас задача предельно ясна — уничтожить этих мудаков, спасти Императора целиком, а не только его задницу, и после заехать в шашлычную. Знаю я одно место, хозяин которого точно не закрыл свою точку даже в такой обстановке. Ведь Арсен — не просто шашлычник, а ещё и подпольный торговец весьма необычным оружием. Гриша когда-то нас познакомил.
Впрочем, сейчас не время для таких мыслей, ведь магическая волна воды отбросила меня с такой силой, что я пробил несколько каменных колонн и сломал три ребра при падении. Здесь собрались действительно сильные Одарённые. Неудивительно — чтобы завалить Петра, нужна целая армия таких. Пришлось выпустить ауру на полную мощность, чтобы хоть немного замедлить нападающих. Мои глаза вспыхнули ярко-синим, почти как языки пламени. Противники действительно замешкались, ощутив исходящую от меня силу. На моём лице мелькнула улыбка — не только они её почувствовали. Сам государь активировал свою боевую ауру.
Я распознал его присутствие ещё до того, как он эффектно сиганул из окна высокой башни. Пока он кувыркался в воздухе, внизу ручьи крови от трупов слились в подобие гигантской кровавой руки, послужившей ему батутом.
— Император! — крикнул я, махнув рукой. — Вижу, я вовремя? Ничего интересного не пропустил?
— Твоё прибытие точнее швейцарских часов! — раздалось в ответ.
Дальше было уже не до разговоров. Направив часть энергии на удержание сломанных рёбер, чтобы они не разошлись к хренам собачьим, я крутанул биту в руке и ринулся в самое пекло.
Обрушивая боевые снаряды на землю, я буквально выбивал мозги из черепов эстонцев и австрийцев. Чем ближе продвигался к эпицентру, тем отчётливее ощущал и видел истинную мощь государя. От него исходили видимые алые пульсирующие волны, а воздух резонировал так, что я почти оглох. Для начала Пётр создал монстра из оторванных голов и конечностей — жуткого голема из плоти, используя привязку на крови.