Сейчас, однако, Улай начал ощущать неприятности. Это ощущение возникло, когда он представил своих спутников приёмному отцу, быстро вводя в курс текущей ситуации. Их отношение и планы тоже беспокоили, но основное чувство тревоги шло откуда-то снаружи.
И прозвенело пронзительной нотой, когда гости пригубили предложенный чай. А затем стало очевидно, что именно происходит.
Дверь распахнулась, быстро и грубо, едва не ударив о стену, и в чайную залу вошли шестеро. Глава клана Дзо, отец покойного предателя Марита Дзо, в сопровождении патриарха своего клана, и ещё двое диархов из кланов Узо и Рен, главных конкурентов Хонго.
Решили действовать срочно.
— Справедливости! — громко провозгласил глава Дзо. — Справедливости за подлое убийство моего сына!
Улай напрягся. Даже сами по себе эти шестеро были, по сути, главной боевой силой города. Двое из них вместе могли бы наравне сражаться с Кодо Хонго, трое имели хороший шанс на победу, вшестером они смогут убить всех в доме патриарха. И нет шансов, что они не подготовились, запасшись козырями — то, как они появились, вопило об их уверенности, поскольку поспешности, вызванной отчаяньем, заметно не было. Интуиция главы клана кричала о том, что текущий уровень силы, опасности этих шестерых, намного выше обычного.
Представители "покровителей" тоже осознавали ситуацию; они напряглись, положив руки на рукояти своего оружия. Однако даже с их обновлёнными клинками Улай не думал, что сил будет достаточно.
Патриарх нахмурился, хотя и не показывал тревоги. Он отпил чай, и поставил чашку на стол.
— Справедливости? — произнёс он. — О чём ты, почтенный?
— Улай Хонго, сговорившись с неким безымянным проходимцем-убийцей, привезённым с Конференции, подло убил моего храброго сына, доблестно охраняющего южные ворота! — Дзо гневно ткнул пальцем в сторону Улая. — Не думайте, что ваше положение позволяет вам безнаказанно творить столь чёрные злодеяния!
Его спутники согласно закивали, и глава Хонго обратил внимание на их украшения — новый браслет с чёрными камнями на руке Узо, новое ожерелье с теми же камнями у Рен. Камнями, испускающими угрожающую, давящую хо.
— Вы хотите обвинить клан Хонго? — подняв бровь, осведомился патриарх. Однако прежде чем Дзо, или его приспешники, ответил -
— Почтенные хозяева, прошу простить сею скромную ученицу за вмешательство, и позволить мне, как участнице событий, высказаться — неожиданно для всех произнёс девичий голос.
Сакура?!..
Нет, ученицы великого мастера не было рядом — во плоти. Вместо того у чайного столика стоял её образ. Всего лишь фантом — но в чувствах главы вспыхнула резкая угроза, и, неожиданно, облегчение… вместе с осознанием того, что удавка, похоже, всё это время оставалась на шее.
Глава и патриарх Хонго обменялись непроизнесёнными словами, и Кодо кивнул.
— Говори, дева. Мы выслушаем тебя.
— Благодарю патриарха — девушка поклонилась, сложив руки у груди, образец вежливости. Повернулась в сторону незваных гостей. — Вы обвиняете почтенного Хонго в убийстве, и вы назвали его спутника, моего учителя, милосердного и благочестивого, словами, которые я не осмелюсь повторить?
— Безымянный проходимец-убийца, исчезнувший после совершения злодеяния! — фыркнул Дзо, едва не сплюнув на пол.
— И вы призываете к справедливости? — вновь задала вопрос проекция.
— Справедливость восторжествует! — провозгласил глава Дзо, потряся рукой над головой, и все его спутники вновь согласно кивнули.
— Что ж, да будет так — произнесла девушка, и диархи Дзо выхватили клинки.
…И обрушили их друг на друга.
На лицах упавших с плеч голов застыли шок и неверие.
После гибели зачинщиков Рен и Узо немедленно потеряли запал, и поскольку они не успели ничего ни сделать, ни даже сказать, устраивать сражение, а затем и войну с их кланами было бы неразумно… тем более, что Сакура с поклоном попросила предоставить их ей.