А дальше началось то, что мы наблюдали сегодня. Адский, буквально терминальной стадии синдром дефицита внимания и гиперактивности. Любой ценой завладеть вниманием хоть кого-то. Заниматься чем угодно, но лишь бы не находиться в состоянии покоя. Всяческая когнитивная функция угнетена. Любая высшая деятельность заблокирована. Всё, что требует больше интеллекта, чем донести еду до рта или снять-надеть наряд, оставлено на откуп приставленным к девушке помощницам, ибо ни выполнять работы по дому, ни усваивать обучающие материалы Злата больше не могла.
От регулярной беготни ноги сбиты и не заживают. Никакая обувь не помогала, потому приняли решение не обувать девочку хотя бы в тёплое время года: так, хотя бы, стопы страдали меньше. Из-за постоянного движения без контроля своих действий и регулярных срывов, которые проявлялись в приступах агрессии и буйства, одежда страдала регулярно, потому в домашних условиях Злату не обряжали, давая ей возможность рвать и уничтожать носимое платье до конца. А уж усадить её смирно, чтобы помыть или обстричь ногти… То, с чем пришлось столкнуться мне — буквально выгул кошечки на шлейке. Раньше было намного хуже и буйней.
С каждым годом состояние девочки ухудшалось. Она забывала слова, лица, людей, имена. Вскоре весь изученный словарный запас сократился до детских пары-тройки тысяч слов. А буквально на днях Злата так впала в детство, что забыла, как откликаться на своё имя, и перестала узнавать родителей. Для неё они стали просто дядей и тётей, которым она рассказывала, какие у неё замечательные родители.
Могу себе представить, что они чувствовали в эти моменты.
Ситуация уже отсюда выглядела безвыходной. Семья испробовала все доступные средства, опросила всех возможных врачей, включая специалистов душевного здоровья. Тщетно. Никто не смог даже стабилизировать состояние, не говоря уже о каком-то улучшении. Дело усугублялось с каждым днём.
Собрав анамнез, мы приняли решение вернуться к переговорам на свежую голову. Дальше мучать родителей девушек я не стал.
Даже Алина подавала признаки непреодолимого желания убиться об подушку.
Как и на чём держалась чета Бериславских — я не понимал.
— Что ж, товарищи, — выдохнул я, исписав убористым почерком лист бумаги с двух сторон. — На сегодня с нас всех хватит. В общих чертах информацию понял, теперь мне необходимо её структурировать и свериться с рядом научных трудов. Предлагаю завтра продолжить.
— Поддерживаю… — тихим ослабевшим голосом выдала Яна. — Я буду рада, если… эти сведения… помогут найти решение.
— Время уже позднее, — указал Святогор. — Разумней будет не покидать поместья и остаться на ночь…
— … Я займусь размещением «Мастера»! — Алина с необъяснимой прытью подскочила с дивана, будто пыталась опередить отца, пока тот не отдал Иннокентию соответствующих указаний, касающихся моей тушки.
— Чрезмерно признателен за гостеприимство, — кивнул я. — И, к слову, пирог просто превосходный. Чувствуется почерк Алины.
Девушка вспыхнула от смущения: ушки разноглазки залились краской.
Мать девушки вымученно улыбнулась.
— Ещё бы… Ведь она училась готовить у меня…
Что ж. Мог бы и догадаться, бестолочь…
— Объедение, — подтвердил я. — Как-нибудь, когда все отдохнём и наберёмся сил, попрошу у вас рецепт.
Сейчас ни капли не подмазывался, не льстил и не поливал розовой водичкой.
Пирог реально вкусный.
Удивительно, что Яна Истиславовна нашла в себе силы готовить, невзирая на творящийся в её семье дурдом (причём, в буквальном смысле).
Уважаю женщин, способных приносить пользу дому невзирая на затруднения.
Но происходящее в имении Бериславских нельзя назвать даже трудностями.
Это форменная катастрофа, которая не переросла в трагедию лишь по счастливой случайности.
Женщина благодарно кивнула.
— Алине он прекрасно известен. Уверена, она с радостью… угостит в следующий раз… пирогом собственного приготовления.
Девушка покраснела не только лицом, но и до корней волос.
Я поднялся с кресла и прихватил с собой свои записки сумасшедшего.
— Что ж, товарищи. Пошёл обмозговывать полученные сведения. Всем присутствующим искренне желаю спокойной ночи. Обязательно выспитесь и наберитесь сил.
Иннокентий подошёл к двери кабинета, приоткрыл её и вслушался в ночные коридоры имения.
А я про себя отметил, что всё время, пока мы совещались, старший помощник простоял на ногах.
Марина украдкой присаживалась, находясь вне поля зрения хозяев поместья, а мужчина, в ожидании распоряжений, даже за спиной Бериславских стоял смирно, демонстрируя поистине армейскую выправку.
У этого динозавра суставы из титана, что ли?
У меня уже сейчас колени разваливаются.
Если прислушаться, то слышно, как хрустят и его колени тоже.
— Удивительное дело, — проронил он. — Юная госпожа этой ночью не буянит. Неужели она и впрямь успокоилась?
Я покачал отрицательно.
— Увы. Не умею лечить колдовством. Сон Златы необходимо налаживать медикаментозно. Сейчас она просто предельно устала, и измотанный организм взял своё.
Алина попыталась сдержать зевок, но не вышло.
— Мама… папа… мы спать… Утро вечера мудренее. Ложитесь и вы.
— Я сейчас пройдусь до Златы, — предупредил я девушку. — Посмотрю, как там девчонки. Им, так-то, тоже спать пора.
Разошлись по своим норкам. Родители девушек ушли в свою спальню, Иннокентий с Мариной убыли в крыло, где размещалась прислуга, а мы с Алиной заскочили перед сном в комнату её сестры.
М-да. Я был прав.
Злата-то спала, как и ожидалось. Вымотанный организм не стал умолять и выпрашивать. Просто взял своё и вырубился. Но сон очень беспокойный. Я простоял возле кровати Бериславской-младшей буквально несколько минут. За это время девчонка вся извертелась, будто бы ей снились кошмары.
Заодно проверил состояние повязок: нормально.
Перевязку всегда делаю, исходя из возможной активности пострадавшего. Тому же раненому, к примеру, может понадобиться бежать самому. Повязка должна сидеть туго, но не пережимать кровоток. «Сапожки» на избитых ногах девушки остались, не ослабли. Под ночной сорочкой повязка на животе тоже на месте.
Вот и хорошо. Вот и ладушки.
А вот девчонки слишком буквально восприняли команду побыть со Златой. Обе, что Даша, что Света, вырубились прямо в её комнате, присев рядом с кроватью своей юной госпожи. Сейчас уже будить их не буду, а завтра проведу беседу на тему посменного несения дежурства. Что вырубились на посту — в данном случае не страшно. А вот что сидят, скукожившись, буквой «зюзю», хреново. Обеим потом спина «спасибо» не скажет'.
Глава 46
Консультация
Московская губерния
Имение Бериславских
Комната Алины оказалась буквально соседней со Златой.
С точки зрения размещения детей — это удобно: родители занимали спальню и рабочие кабинеты на третьем этаже, дети и прислуга на втором, первый этаж «гостевой» и с прочими помещениями.
С точки зрения меня это оказалось ещё удобнее: даже, если с Бериславской-младшей что-то случится и её помощницы поднимут тревогу, мне прибежать — буквально одну стенку перескочить.
Бериславская-старшая, теряясь от смущения, завела меня в свою комнату и тихо прикрыла за собою дверь.
Несмотря на ночь за окном, в просторной комнате было светло: кто-то в отсутствие девушки подготовил её помещение и зажёг артефактные светильники.
Конечно, комната не такая большая, как «однушка» в жилом комплексе Канцелярии, но и в ней нашлось место для зоны сна и отдыха, рабочего пространства, небольшого угла для хранения вещей.
Справа от входной двери была приоткрыта другая, ведущая в ванную комнату.
Проектировщик этой усадьбы подошёл к вопросу комфорта с умом: индивидуальная душевая не в каждой коммуналке есть, а тут прям целая ванна в личной спальне.