Взял с тумбы наручные часы, накинул на запястье, застегнул ремешок. Подхватил лист и вышел к проходу, под свет, что лился из-под потолка с многоэтажной люстры. Заторможенный спросонья взгляд вчитался в строки текста.
«Спасибо за бесподобную ночь!», — гласила первая же из них.
Охренеть. Это что же такого «бесподобного» случилось, что меня возблагодарили аж в письменном виде?
«Ты далъ намъ надежду. Такое не забывается. Дай намъ время, и тебе воздадутъ по заслугамъ. Твою одежду я отмыла и высушила. Оденься в чистое. Дедушка ещё слабъ и отдыхаетъ, не тревожь его, пока не встанетъ самъ. Мне необходимо отлучиться. Скоро вернусь. Пока ждёшь — можешь ознакомиться с книгами, я оставила их на столе».
Нормальное такое послание.
Взгляд скосился на стопку одежды. Только сейчас до меня дошло, что от «Горки» и впрямь не несёт за версту дымом и пороховой гарью. Да и ровнее цвет брезента стал, что ли? Термобельё, значит, тоже освежила? Хрена себе, хозяйственная. Я-то рассчитывал своими силами с этим справиться на днях или раньше (стирать глубоко за полночь плохая идея: сил не было), а тут сервис — моё почтение.
Выглянул из дверного проёма. В главном зале стоит стол с креслами, на столешнице виднеется стопка толстых книг в массивных переплётах с крепкими обложками. Выглядят устрашающими, но, быть может, это лишь на первый взгляд? Вдруг там шрифт крупный или рисунков много. Но пока видно только то, что много там именно страниц.
Отлично. Меня оставили одного и дали выспаться. Состояние слегка прибитое, но это, видимо, следствие от накопленной усталости. Пройдёт через несколько дней.
Отложил обратно на тумбу записку, в темпе контратаки оделся, обулся. Застегнул ремень на брюках, затянул шнурки на высоких берцах. Скрутил в трубочку панаму и сунул её в объёмный нагрудный карман-наполеон.
Попутно отметил: обмундирование действительно существенно посвежело. Не сказать, что оно стало абсолютно новым: у него есть следы износа, полученные повреждения, дефекты ткани. Но грязи, копоти и прочего налёта и впрямь нет.
Видимо, Бериславская, пытаясь привести в порядок форму, выложила из карманов всё, что сумела найти. Отлично. Заодно выполним первое правило выжившего: проверим свои наличные возможности и подумаем, что и чем нам может помочь на первых порах.
Самое первое, очевидное и логичное, что попадается на глаза и под руку — моя одежда и обувь. Ботинки, носки, нательное бельё, брезент. Последний — брюки на подтяжках и с ремнём, куртка-китель навыпуск, панама. То, что оказалось на мне в тот момент, когда меня зацепила телепортация. Не знаю, как называют этот переход местные по своей науке, поэтому пока буду придерживаться удобных мне терминов.
Одежда и обувь со значительным износом, потому в скором времени потребуют обновления. Нательное бельё пострадало ничуть не меньше, чем верхняя ветрозащита. Человеческий пот — довольно агрессивная среда, и редко какая ткань долгое время может сохранять в ней свои свойства. Прочность теряют почти все, пусть и за разный промежуток времени. Пока не рвётся, но оно уже не новое. Надо быть поосторожней. По возможности, родить у местных нитки или их аналог. Запас с собой есть, но мизерный.
Ботинки тоже далеки от идеала. Подошва заметно стёрта (особенно ближе к задникам), в каждой есть минимум по одному проколу от кровельных гвоздей: умудрился пробить, штурмуя развалины домов с обрушенной крышей. Не заметил в темноте. Шнурки тоже истёрты: на обоих виднеется просматривающийся из-под оплётки сердечник. Скоро порвутся.
Ремень ещё жив. Самая крепкая и живучая вещь в моём облачении. Из плюсов — это крепкая стропа с эвакуационной пряжкой из пятимиллиметровой стали, способная выдержать вес бойца в экипировке при спуске с десантёром или эвакуации верёвкой. Ему хрен что будет. Одних только ниток на него затрачено больше, чем стоит сама пряжка ремня. Качественная вещь. При необходимости могу хоть в окно по верёвке вылезть. Другое дело, что без спусковых устройств съехать могу только ценой здоровья этой самой верёвки: сожгу её к такой-то матери. Но в экстренных ситуациях смогу.
Нитки намотаны на иголки и воткнуты во внутреннюю подкладку панамы. Три иглы с белыми, зелёными и чёрными нитками, и по десять метров каждого цвета намотано на свою иглу. Для полевого ремонта решительно не хватит. Так, прихватить на пару раз. Но уже что-то. Иглы, если не потеряются и не сломаются, можно перетачивать. А вот нитки я не рожу: катушек при себе нет.
На тумбочке лежит нож разведчика стреляющий: НРС в ножнах. В рукоятке — ствол на один пистолетный выстрел. В идеальных условиях там должен был использоваться 7,62×35 и 7,62×40, специальный патрон, разработанный для этого оружия. Но где ты его сейчас найдёшь? Потому руками ушлых умельцев по моей просьбе штатный ствол заменён на кусок трубы сопоставимой толщины стенок и калибра, где надорнены нарезы и развёрнут патронник для 9×19. Габариты не изменились вообще, а патрон найти намного проще.
Собственно, вот и патроны. Десять штук экспансивных 9×19, аккуратной россыпью отдыхающие на тумбочке. Для них предусмотрено специально обученное место в нарукавном кармане «Горки», нашитом на предплечье. В нём прострочена резиновая стропа, исполняющая роль держателя. В каждую простроченную ячейку как раз по одному патрону. Всё закрывается молнией, которую открыть намного тише, чем ту же «липучку».
К ножу и домик: старые-добрые инженерные ножны с кусачками. Многое с ними не навоюешь, но ту же «колючку» перекусить могут почти любую. Особенно, если грамотно заточены резцы.
Отдельной стопкой лежит перетянутый банковской резинкой мой честно заработанный миллион. Увы, но это самая бесполезная вещь, с которой меня могло забросить в иной мир. Ставлю ржавую гильзу против ящика автоматов, что тут в ходу иной вид денег. Буду чрезвычайно изумлён, если окажется, что тут используются банкноты Банка России образца тысяча девятьсот девяносто седьмого года.
Рядом лежит бронированный кирпич: мой смартфон. Помня и свято чтя заповеди особистов, я держал его выключенным всё время, за исключением случаев, когда выезжал в «цивилизацию» на несколько сотен километров от линии боевого соприкосновения. Дистанция в триста-четыреста километров считалась условно безопасной, чтоб можно было использовать активно «светящиеся» в сети электронные устройства. Вряд ли по тебе кто-нибудь запустит ракету, если поймёт, что в ста километрах от ЛБС засветился смартфон, отметившийся на «ноле». Но старались без нужды так не делать.
Связка ключей от машины и квартиры. Сами по себе не слишком полезны, если не считать полезностью брелок: компактный многорежимный фонарь в плоском влагостойком корпусе. Аккумулятор мизерный, надолго не хватит, но свет дать может. Уже хорошо.
Турникет и перевязочный пакет. Эти всегда жили в нарукавных наплечных карманах, даже, если на поясе висел варбелт с подсумками или аптечкой. Никто никогда не знает, что и куда прилетит. Ты можешь оказаться с серьёзным ранением даже в сотне километров от ЛБС: бывали случаи «залёта» дальнобойных ракет. Потому с кровоостанавливающим и перевязкой не расставался даже в расположении.
Мультиинструмент. Складные пассатижи с набором простых, почти элементарных функций, по типу ножа, напильника, бокорезов, отвёртки, открывашек и так далее. Быт на первых порах облегчит. Смогу выполнить какой-никакой, а минимальный ремонт. Но на этом, как бы, всё. Приехали.
Пачка презервативов. Початая, правда. Как она оказалась в кармане «Горки» — не помню. Обычно, носил их в малом сигаретном подсумке на разгрузке. Выходя на задачу, старался не забывать закрывать ими дульный срез «банки» на стволе. Были случаи повреждения из-за попавшего внутрь мусора, снега и воды. Первым выстрелом всё равно пуля прокладывает себе дорогу сквозь резинку, зато защищает оружие от лишнего риска. Ну, и, традиционно, фляга для воды в экстремальной ситуации. Куда ж без старой советской школы…