— Как и у всех, — отозвался я, стараясь не отводить взгляд от стелящейся вдаль бетонной реки дорожного полотна. — Господь заповедовал плодиться и размножаться. Посему заповедям и следуем. Хотя, некоторые в порыве угара перегибают палку и, перестаравшись, скатываются в Содом и Гоморру. Я не из таких, если что.
— Я о другом, — усмехнулась Бериславская. — У нас в рядах армии солдатам не до женщин. Да и не напасёшься их на всех, если честно. Мужчины стоят в строю под ружьём, женщины — в некоторых количествах есть в штабах, пунктах связи, питания и снабжения. Особенно в госпиталях и пансионах. А у вас?
— Смотря где. В регулярной армии примерно то же самое. В рядах прочих вооружённых формирований может царить абсолютно любая атмосфера. У нас, к примеру, и женщины-снайперы есть, и командиры артиллерийских батарей, и разведчицы, и водители. А если намекаешь на половые отношения… В регулярной армии запрещены прямо, как «неуставные». Но лишь в служебное время и на территории своей части. Во внеслужебное и дома — хоть чем занимайся.
— А у тебя конкретно? — уточнила девушка. — Ты же, как поняла, не из регулярной армии?
— Частая военная компания, — подтвердил я. — У нас всё иначе. В нашей среде близость бойца с женщиной, напротив, поощряется. Это один из мощнейших рычагов психоэмоциональной разгрузки. Кто-то глушит алкоголь до потери сознания, кто-то распускает руки вплоть до предумышленного или не очень убийства, а кто-то отрывается на противоположном полу. У последних, к слову, процент психиатрических отклонений на несколько порядков меньше.
— Значит, у тебя всё отлично, — резюмировала Бериславская. — Близостью обделён не был.
— Надеюсь, что и не буду.
— Не надейся, не будешь. Гарантирую.
Вот и провентилировали вопросы. Спутница прямым текстом подытожила, что не прочь использовать личное время для психоэмоциональной разгрузки. А уж насколько далеко готова зайти сама и позволить зайти мне — это технические детали, которые можно решить походя, ввязавшись в дело непосредственно.
— Ты достойно себя ведёшь, — проинформировала меня Алина. — Несколько раз я открыто показывала тебе, что готова отдаться немедленно, но ты чётко понимаешь, когда можно позволить себе распустить руки, а когда лучше повременить. Это очень хорошо. Характеризует тебя как исключительно дисциплинированного воина.
Вот с последним утверждением я бы поспорил. Однако, у малышки ещё будет возможность узнать меня с разных сторон получше.
— Выходит, я прошёл одну из твоих проверок, — хмыкнул в ответ. — Приятно осознавать, что соответствую высокой планке ожиданий.
По сигналу Бериславской мы сбросили скорость чуть ли не до пешеходной и съехали с «бетонки» на ровную, укатанную грунтовую дорогу. Дальше до обители предстояло катиться неспешно, чтобы подвеска успевала отрабатывать неровности дороги и не пробивала их через себя в корпус. Ехать оставалось недолго: скальные образования кальдеры были видны из-за горизонта.
Надо будет принести в этот мир одну из моих «птичек» и попробовать осмотреть местность «сверху». В моём мире возле Москвы нет никаких кратерных образований и скальных массивов размеров Сумеречной Долины. Интересно отследить различия местной географии с привычной мне.
— А у тебя хозяйственная рука и женственный характер, — вернул монету спутнице. — Порядок и снедь в обители я оценил, равно как и наш с тобой отдых. Невероятно вкусная готовка и отменного качества кампания. Ты — одна из немногих, с кем приятно проводить время. Опасаюсь, что можешь понять меня неправильно, но до сих пор мне попадались лишь партнёрши, которым нужен мой ствол или доход. Не имею ничего против поделиться и тем, и другим, но с тобой у нас получилось информативное и чрезвычайно плодотворное сотрудничество. Я получил незабываемые впечатления от знакомства с тобой.
Наследница тайных древних знаний отвела взгляд на дорогу, старательно делая вид, что не смущение первопричина её реакции.
— Спасибо тебе… «Мастер»… — едва слышно произнесла она. — Это… очень приятно слышать.
Весь остаток дороги до Сумеречной Долины девушка не проронила ни слова. Они тут излишни. Уже всё друг другу высказали. Алина — видная девчонка, и я в открытую сообщил, что имею на неё планы. Бериславская в не менее открытой форме подтвердила, что и самой я кое-зачем нужен. Зачем три раза воздухи сотрясать? И без того очевидно, что эта ночка удастся у обоих.
Момент пересечения барьера подтвердил все мои догадки относительно фортелей с пространством-временем. За границей стояло утро, а потому светило хорошо освещало всё вокруг. Но под пологом щита царил натуральный полумрак. Ещё не ночь, но уже сумерки. Настолько, что пришлось прибегнуть к помощи осветительных приборов и зажечь фары головного света.
С тем, чтоб опять поймать себя на мысли «Как же хорошо ездить дома/в глубоком тылу». Не приходится маскировать габариты транспортного света в оптическом диапазоне. Не требуется укатывать кузов машины в три слоя теплоизоляционных материалов, пытаясь скрыть тепловую сигнатуру в объективе вражеского тепловизора. Нет необходимости постоянной озабоченности работоспособностью бортового комплекса радиоэлектронной борьбы, мешающего вражеским «птичкам» нашпиговать тебя лишними граммами высокоскоростных рентгенопрозрачных осколков от фугасных зарядов.
Едва слышно, буквально одними губами, Алина прошептала, когда до гаража оставались какие-то считанные сотни метров:
— Сегодня не спеши ложиться спать. Дождись меня, пожалуйста.
Отвечать ничего не стал. Это не то сообщение, на которое абонент желает получить ответ. Обычно, не надо подтверждать его получение. Это, как бы, постановка перед фактом.
Вместо ответа молча отслонил правую руку от рулевого управления и показал пассажирке большой палец.
В обители нас уже ждал Великий Архимаг Путей Берислав, за время нашего отсутствия уже вполне себе оклемавшийся. Ещё не был готов к свершениям библейских масштабов, но уже твёрдо стоял на ногах, встречая нас у въезда в ангар.
Я, заезжая в гараж, махнул старцу рукой, привычным жестом водителя приветствуя его. Дед коротко кивнул мне в ответ.
Самоходка, тихо перебирая колёсами по грунту, вкатилась на бетонированный пол, проехала вглубь и остановилась. Поворот ключа разомкнул цепь питания силового агрегата. Поездка была окончена.
— Гой еси, бравые молодцы, — уже куда более твёрдым голосом окликнул нас, выпрыгивающих из-за открытого борта самоходки, Берислав. — Никак управились?
— Мы вернулись, — отозвалась за двоих Алина. — Доехали быстро, хорошо. «Мастер» легко освоился с самоходкой. Получили на него обмундирование и зачислили в штат. Теперь дело за Академией… Полагаю, этим тоже стоит заняться мне. Всё же, для нас всех будет лучше, если делами Тайной Канцелярии будут заниматься её сотрудники.
Интересная формулировка у разноглазки. Намекает, что некая часть происходящего должна оставаться секретной. Уж не вся ли, стесняюсь спросить? Одно дело — залегендировать человека, которого даже существовать не должно. И так понятно, что моё появление в истинном обличии вызовет ряд неудобных вопросов. Но совсем другое дело — легендировать изучение давно потерянных знаний, цитадель хранения которых обороняется похлеще Брестской крепости. Надо будет этот вопрос утрясти отдельно…
— Успеется, — согласился старец. — А вы покамест не стойте столпами. Ярило нынче уж к зениту подбирается, а мы не трапезничали. Негоже, негоже. Пустое брюхо к учению глухо.
— Когда начнём? — поинтересовался я. — Имею ввиду, учение. Так понимаю, времени у меня немного, а познать предстоит с три короба.
Берислав хмыкнул.
— С три короба… Эка ты, ратник, приукрасил. Сие лишь початок. Познать предстоит бездонную бездну. Или бездна… познает тебя.
Глава 20
Что-то пошло не по плану
Подпускать меня к кухне Алина не захотела. Сама оккупировала зону готовки и принялась наяривать стряпню. Мы же с Бериславом в ожидании заняли свои места за общим столом и разговаривали.