Соратница, всё ещё не веря, уставилась на свои тоненькие ладошки, будто пыталась считать с них ответ на свой вопрос «А какого хера⁈».
В уме зашевелилась логическая цепочка, запущенная чередой событий последних дней.
Алина с рождения не может пользоваться Силой: официально задокументированный факт.
Вынуждена использовать костыль в виде камня-накопителя, потому что её личный накопитель неработоспособен.
Бериславская в состоянии исполнить ничего, потому что не является одарённой Силой.
Правнучка Великого Архимага Путей внезапно исполняет не самое простое упражнение походя, даже не замечая этого: поняла, что натворила, только тогда, когда раскрыла глаза на происходящее и узрела плоды своих трудов.
Неужто девочка «расцвела»? «Пробудилась»?
Другого объяснения пока что не нахожу.
Интересно, а по местным представлениям о магии это, вообще, законно? Никогда-никогда ни гу-гу, а потом бац — чики-брики, и в дамки!
В памяти стали копошиться обрывки прочитанных трудов по изучению Силы.
Вроде бы, она одна на всех, и тот, кто умеет в огонь, может и в воду, и в другие материи.
Распыляться на всё сразу не поощрялось, рекомендовалось сосредоточиться на развитии чего-то одного, но это не означает, что та же Алина, исполнявшая наполнение Тотема, не сможет, допустим, в другую магию.
К примеру, в тот же телекинез или ещё какой трах-тибидок-тибидок.
Тоже мне, блин, Хоттабыч в юбке…
— Тебе только управление Силой подвластно? — поинтересовался я. — Огонь, вода, воздух, пустота, другие стихии? Ты знаешь чуть ли не больше всех о магии в этом мире. Попробуй что-то из арсенала применить.
Искреннее непонимание от происходящего в глазах разноглазки сменилось на миг скепсисом, недоверием, но потом её будто бы осенило. Шок, увиденный на лице, нельзя передать словами. Девчонка буквально стала олицетворением древней работы «Уверование Фомы».
Через секунду воздух в мастерской пришёл в движение. Будто бы кто-то открыл форточку в наглухо забетонированном помещении или на станции метрополитена из подъездного тоннеля дыхнуло подпираемым давлением. При этом воздушные массы стали перемещаться против часовой стрелки, равномерно раскачивая свисающие с потолка подвесы с хранящимся на них имуществом.
Молоденькая мордашка разноглазки за короткий миг умудрилась передать целую гамму чувств и эмоций. Изумление, оторопь, шок, радость, гордость, страх, озарение… и это только то, что я сумел различить.
Кстати, о миловидной мордашке. Мне показалось, или раньше у Бериславской радужные оболочки глаз были других цветов…?
Девчонка перевела на меня взгляд, полный несмышлёного непонимания.
— Что ты со мной сделал…? — прохрипела она. — Кто ты, вообще, такой?!.
А что мне оставалось сделать? Только в очередной раз пожать плечами. Даже не понимаю, что мне вменяют и за что предъявляют.
— Обычный наёмник, которого вы призвали из другого мира. Самый заурядный вояка и просто рубаха-лапочка. Когда сплю зубами к стенке…
— Обычный наёмник⁈ — голос правнучки Великого Архимага дрожал и ломался. — Я с рождения не могла даже свечу затеплить! А как тебе отдалась… Я не могла управлять Силой без камня-накопителя, пока ты не овладел мною!
О, как. Недурный, однако, у малышки ассоциативный ряд причинно-следственных связей. Я заценил. Выходит, она меня видит корнем свершившегося инцидента.
Хотя, как знать. Я о местном колдунстве очень мало знаю. Вдруг оно и впрямь заразно, и способно передаваться половым путём?
Алина ломанулась прочь из мастерской, чуть не снеся дверь с петель:
— Дедушка Берислав…!!!…
Ну, вот. Началось в колхозе утро… Сейчас к дедушке ябедничать побежит. «Меня „Мастер“ ворожить научил!». Тьфу…
Вздохнув, без спешки пошёл догонять стремглав уриставшую прыткую мелкую.
Даже бегом за ней бежать не надо, чтоб догадаться: побежала к предку за разъяснениями творящегося «е8 твою мать».
Я же пустыми думами своё чело не тревожил.
Всё равно не сумею дать рационального ответа на вопрос Алины.
Могу провести некое расследование и установить истину методом дедукции, но мне за это не платят.
Да и зачем? Сейчас по лестнице поднимусь, да получу все ответы на не все вопросы.
Тем более, путь с первого этажа до зала, где за столом заседал Берислав с чашечкой местного травянистого душистого чая, много времени не занял.
— … Гой еси, — услышал я на подходе по верхнему пролёту (по ходу дела, малышка на эмоциях всё это время грузила старика непонятным происходящим). — Якоже детель спорится? Больма ристаете меж мирами, мироходцы. Васнь и не тяжко поприще вовсе.
— А куда ж наши детели денутся? — вопросом на вопрос ответил я вместо Алины, поднимаясь на этаж. — Делаются, что им станется. Вон…
Кивком указал в сторону напарницы, пребывающую на взводе.
— … кудесы кудесничать сподвиглись. Тотем силушкой напитала, да ветрами повелевать научилась. А теперь уразуметь в толк не возьмём, как это возможно, если с рождения… не удалось познать Силу.
На разноглазку посмотришь — натурально молодая кобылка после скачки.
Глаза широко распахнуты, зрачки крупные, ротик приоткрыт, будто пытается что-то сказать или спросить.
Дыхание сбитое, что неудивительно, когда подобно горлице взлетаешь с первого этажа до небес (этажей немного, но потолки высоченные).
Берислав погладил свою бороду и окинул нас цепким старческим взором.
— А чему дивиться-то? — спросил мудрец, будто прописную истину вещал. — Вы же, как искра меж вами проскочила, из объятий не разлучаетесь, коих не размыкаете. И ложе делите, не токмо лишь кров и стол. А потом молодые дивятся, откель им дитя ниспослано да Сила заимствована.
— Моя матушка также без Силы прожила всю жизнь! — энергично возразила Бериславская. — Но и после женитьбы она её не посетила, хоть батюшка мой и одарён ею!
Выходит, это наследственное? «Бессилие», если так можно выразиться. Или корни у родительницы с наследницей разные, пусть и имеющие одно следствие?
— Так и отец твой не Мироходец, вестимо, — наставительно изрёк старец. — Мы призвали в наш мир силу, что израдит ток истории, и теперь пожинаем плоды своих деяний. Воистину, по плечу нашему гридю возыметь власть над Силой, и одаривать ею обделенных, яко же стружею своею он супостату грозит. Истинно, един израд.
— Но это невозможно! — горячо воскликнула Алина. — Это же… Это же… Невозможно!
— Невозможно вырождение одарённых Силой, — чуть жёстче возразил Берислав. — Ано же аз есмь самый послед, кто уродился среди нашего народу, способный к воззванию к Путям. Не бывает ничего невозможного. Ежели неведомо нам что-то — так то лишь до поры, до времени.
— Это что же получается…! — не в силах поверить в происходящее, девушка будто бы не слышала ответа предка. — Я же теперь… Батюшка… Матушка… Сестричка… Ростислав Поликарпович… Светозар Горынович…
Однако! У нашей разноглазки и сестрёнка есть? Первая мысль — «А почему я только сейчас об этом узнаю?». Но мы реально меньше недели знакомы. Бериславская не обязана сразу же при знакомстве вываливать всё своё личное дело и семейное генеалогическое древо. Раз не сказала — то так надо было. Или не успела, или не захотела.
— Оповестить их всех должно, — согласился старец. — Ибо весть благая, как никакая прочая. Но не Бог весть какая срочная.
Так-то, конечно, да.
Наперёд стоит задача доразведки рудников.
Раз там база синдиката, которую собираются брать штурмом, значит, надо досмотреть её тщательнее.
Подавать результаты осмотра территории в нынешнем виде Протопопову нельзя.
Серьёзно!
Что я ему доложу?
«Нашёл лошадь в борделе»?
Да полковник в сей же час меня пошлёт конюхом эту лошадь в этом же борделе объезжать, и прав будет!
— Сегодня ночью закончим с поставленной задачей, — проинформировал я. — Утром на доклад к Поликарповичу. Вот и сообщим ему радостную весть. Надеюсь, инсульт жо… Гм… Сердечный удар полковника не хватит.