Может, загнать в моём мире какому-нибудь ценителю старины?
Интересно, сколько сейчас рабочие телеграфные станции стоят…?
Ростислав Поликарпович не верящим взглядом, будто Бериславская днём ранее, листал снимки и взирал, подобно Фоме Неверующему, вкладывающему персты своя в раны Христовы.
Оная же Бериславская, присев без команды за стол на гостевой стул, с наслаждением наблюдала за реакцией руководителя Тайной Канцелярии.
— Ну, «Мастер»… — наконец, проронил военачальник. — Ну, наёмник…
Полковник отложил папку на стол, отошёл до подоконника, взял стоявший там графин и, полностью игнорируя стаканы рядом с ним, присосался к горлышку стеклотары, как после жесточайшего бодуна, залпом осушив литровую ёмкость наполовину.
— Мои вопросы к тебе исчерпаны, воин, — заявил он, повернувшись ко мне. — Демонстрация убедительная донельзя. Я обязан доложить о результатах аттестационного задания Императору, после чего будет дан ход дальнейшему развитию событий. Поразительно… и скорость, и результат… Но, всё же, просил бы вас предоставить мне доклад в печатной форме. Его надлежит подшить к делу и сдать в архив. Ввиду нерядового характера дела разрешаю заняться этим в свободное время, на отдыхе.
— На отдыхе? — не поняла Алина. — Ростислав Поликарпович, я не… совсем осознаю. Вы… даёте нам… отвод?
— Так точно, — кивнул офицер.
Военнослужащий обошёл свой стол, занырнул в сейф и достал оттуда бумажный пакет, от души перетянутый бечёвкой, скреплённой сургучной печатью.
— Тут открепительные документы, — сообщил он, протягивая конверт подчинённой. — Вам лично предоставлен отвод. А, учитывая, что «Мастер» — ваш протеже, ему дана возможность присутствовать подле вас.
Бериславская нахмурилась, принимая передачу.
— Я… не понимаю… — наследница затерянных знаний изволила морщить лобик. — Это же… за то, что мы с дедушкой Берислава призвали «Мастера»? И за участие в разведке? Я не просила об отводе… ваша инициатива?
— Ваших досточтимых родичей.
Вот тут уже мне стало не по себе от того, как резко вскинулась Алина.
— Спокойно, Алина Святогоровна! — воскликнул Ростислав Поликарпович. — Ничего серьёзного! Да, ситуация нерядовая, но никто не умер! Пожалуйста, не теряйте рассудка!
«Что-то дома у разноглазки», — понял я. «Что-то адски тяжёлое и очень-очень злое. Для неё это крайне больная тема. И обострение случилось недавно, раз домашние подали прошение о предоставлении отпуска».
— У вас все живы, — повторил Протопопов. — Хотел бы сказать, что здоровы, но… вы лучше меня знаете вашу домашнюю ситуацию. Потому не имею душевных сил и совести задерживать вас более. Транспорт в вашем распоряжении. Если готовы убыть незамедлительно…
— Что случилось?!. — враз осипшим голосом резко перепросила Алина, с хрустом сжимая тоненькими пальчиками пакет с документами. — Прошу, Ростислав Поликарпович! Не томите! Что произошло⁈
— У вашей младшей сестры Златы кризис, — обтекаемо отозвался офицер. — Подробности мне неизвестны. Ваш родитель, Святогор Тихомирович, ходатайствовал о вашем отводе по семейным обстоятельствам. Я… не ограничиваю вас в сроках. Ступайте. Вас ждут дома.
Никогда не думал, что девушки способны так резко бегать в туфлях.
В юбке — да, и не такие спринты наблюдал по жизни. Но офицерские туфли, пусть и на несуществующем, низком каблуке — не самая удобная беговая обувь.
Бериславская опрометью ринулась прочь из кабинета, даже не попрощавшись с руководителем.
И эта девчонка ещё делает мне внушение за этикет при обращении с вышестоящим начальством?
— Наёмник, — позвал меня офицер, когда звонкий цокот девичьих каблуков об деревянный настил пола покинул коридор военачальника.
— Меня не надо просить, полковник, — отозвался я, уже зная наперёд, что он скажет. — Я присмотрю за нею.
— Будь так милосерден.
Алина бегает не просто быстро, а умопомрачительно быстро.
Мелкая проворная девчонка оказалась во дворе быстрее, чем я сумел её догнать.
Чтоб поспеть за напарницей, мне пришлось прибегнуть к телепортации.
Я материализовался перед капотом её открытой самоходки ровно в тот миг, когда она уже запрыгивала на передний диван за руль.
— Стой, — позвал её.
— С дороги! — прорычала Бериславская. — Не то снесу.
— Брысь из-за руля.
— С дороги!
— Ты глухая или тупая? На хер с пляжа!
— Да как ты…!
— НА ХЕР! — лязгнул я на весь двор Канцелярии.
Да так, что на нас обернулись все, включая людей, окна кабинетов которых выходили во двор.
— Ты чего творишь? — осведомился между делом. — Жить расхотелось?
— Пусти с дороги! — с начавшими делаться мокрыми глазами процедила девушка. — Уйди! У меня нет времени!
— Его ни у кого нет. А на верху принимают круглосуточно.
— Убирайся прочь!
— Рот свой замолчи.
От сугубо непривычной постановки фразы разум разноглазки выдал тормозок, переваривая услышанное.
Я обошёл технику и подошёл к напарнице, положив ей руку на плечо.
— Ты не доедешь, — тихо произнёс ей. — Не в этом состоянии. Разобьёшься, чем сделаешь хуже всем. Тебе надо оказаться на месте быстро? Пусти меня за руль. Но сама ты сегодня управлять не будешь.
Бериславская метнула на меня преисполненный ярости взгляд.
— Ты мне указывать вздумал, наёмник⁈ — прорычала действительный тайный советник. — То, что ты овладел мной, ещё не даёт тебе права мне приказывать!
— А ты ещё громче об этом заяви, — подсказал я. — Чтоб вся Канцелярия слышала, как её сотрудница порочными делами до свадьбы занимается.
Алина зыркнула по окружению и потупила взор, стиснув зубы.
— Ты на взводе, — тихо констатировал я. — Твой разум затуманен. Примерно догадываюсь, что у тебя дома произошло, но…
— Да что ты можешь догадываться⁈ — взорвалась разноглазка.
— РОТ. СВОЙ. ЗАМОЛЧИ.
Не люблю применять командный голос на девушках.
Им от него зачастую делается нехорошо.
Этот раз не стал исключением.
То ли я перегнул со взглядом, который у меня в такие моменты сам по себе звереет, то ли с интонацией, но соратница изрядно побледнела.
— Я о тебе забочусь, дура, — прошептал ей. — Образцовый военнослужащий вроде тебя никогда не повернётся к командиру спиной, когда он с тобой разговаривает. И уж тем более не бросится от него бежать с документами на увольнение из расположения части. У тебя случилась реальная дрянь. Ты на взводе. И чуть не снесла ворота Канцелярии вместе со мной. Ты сейчас ни скорость нормально оценить не сможешь, ни свою реакцию. Я отсюда вижу, как у тебя зрачки долбятся в такт сердцу! В лучшем случае в другую самоходку врежешься. В худшем — в закрытом гробу хоронить будем! Знала бы ты, как я терпеть не могу разносить «похоронки»… И хера с два ты станешь первой в этом мире, кто удостоится от меня такой чести! Хочешь жить? Брысь из-за руля. Показывай, куда вести.
К нам подошли постовые: два молодых парня в форме Канцелярии с пистолетами в кобурах на поясе.
Правда, был тонкий момент: клапаны кобур были открыты, будто молодняк чего-то боялся.
— Госпожа Бериславская, — осторожно поинтересовался один. — Разрешите справиться. У вас всё нормально?
Девчонка с силой стиснула руль самоходки.
— Не очень, — отозвался за неё я. — Полагаю, это вы видите сами. Прошу вас помочь мне отговорить госпожу от поездки за рулём. Я небезосновательно опасаюсь за её жизнь.
— Не в нашей власти давать указания действительному тайному советнику, — произнёс второй. — Однако же, вы правы, сударь… управление в таком нервном состоянии, когда самоходка требует предельной концентрации от шофёра… Алина Святогоровна. Так ли необходимо управлять самой, когда при вас есть помощник?
— Мы дольше время теряем, пока препираемся, — надавил я. — Мы едем или да?
Быстрее, чем успел среагировать хоть кто-то, рука Алины стремительно оказалась у моей груди и схватила меня за плечевую лямку «плитника».
— Отвези меня домой сейчас же, — прохрипела напарница, до скрипа сжимая нейлоновую обшивку жилета. — Пожалуйста.