В тот день я тоже начал собираться, не спрашивая никого ни о чем. Асса Тадиринг хотя и переживал за меня, но сдался, даже не проведя разведки боем. Что тут разведывать, когда я упрусь, меня семь тягловых варгов не сдвинут, раз собрался ехать, значит поеду. Тадиринг даже сам принес мою видавшие виды куртку неопределенного покроя.
— Не стоит, — услышали мы голос Каларинга, — одень его по форме.
— По какой еще форме? — Тадиринг сначала не понял командира.
— Обычной, конечно. Из черных здесь только моя собственная, ну еще и твоя. Он тогда отличаться не будет. Будь добр, скажи сержанту Сигвару, он подберет гамбизон[61] и плащ. Не хочу я доставлять удовольствие публике.
Сейн Каларинг иногда и сам работал "на публику", но только не сегодня.
— Думаешь, соберутся?
— Да слетятся как гварричи на дохлого варга.
Асса Тадиринг пошел выполнять просьбу командира.
— Где твоя гномья мешанина, здесь? Разматывай эти тряпки, — и сейн Дьо — Магро сам стал разматывать бинты. — Если собираешься на встречу "с поклонниками", то надо выглядеть соответственно. Сейчас мы из тебя человека сделаем.
Я был не против.
— Запомни, никогда не давай толпе, увидеть твои раны, толпа не должна знать, когда тебе плохо. Худший из кровожадных зверей — это толпа. Она обожает победителя, она сделает все по одному движению его руки. Но если тебя ранят, и толпа учует запах крови, она первая растерзает тебя. Ты по моей вине привлек внимание, ты сейчас главный герой каравачских сплетен, поэтому держись, пусть они ничего не увидят. А то насочиняют небылиц, страшилок всяких, и будут малых детей тобой пугать. Ты понял?
Мне ничего не оставалось, как утвердительно покачать головой, нрав толпы я уже на себе испытал в самом раннем детстве.
Калларинг достал из-за пояса пару совершенно новых перчаток, загреб своей ладонью мази, кинул внутрь одной и другой, помусолил их пальцами, чтобы их подкладка вся пропиталась этой мазью.
— Вот и готово. Давай попробуем надеть.
— А чьи они? — зачем-то спросил я, переживал, что они придут в негодность, как будто перчатки были дороже моих рук. Но я никогда не был избалован таким обхождением и стеснялся, поэтому и задавал глупые вопросы. Хотя и так ясно, что в этом доме все мужские вещи, имеют только одного хозяина сейна Дьо — Магро.
— Теперь твои, — ответил Калларинг, натянув перчатки мне на руки.
Вернулся асса Тадиринг, и они вдвоем быстро разобрались с узкими рукавами пока я стоял как манекен.
Из усадьбы Дьо — Магро выехали два экипажа, в одном семья и асса Тадиринг, в другом трое охранников и я, совершенно от них не отличавшийся. Я всегда был немножко не такой, почти всегда был один, а сейчас я был такой же, как все, я был со всеми. И может это не так страшно немножко перестать быть собой, стать немного другим, но и частью чего-то большего. Даже когда я занял место в построении перед главным входом храма, мне почему-то это нравилось. Ведь даже крилы нападая, идут каким-то своим строем, в одиночку у крила почти нет шансов получить желаемое. А иллари защищаясь, тоже выстраиваются в круг, часы отбившегося от стада илларя сочтены. Может мне стоит прибиться к стае, а не готовить себя к жизни отшельника.
Семья Дьо — Магро уже выходила из ворот храма, все собирались…
Я почувствовал его, не увидел, а услышал своим ДРУГИМ слухом, разговор проходил со скоростью мысли:
"Ты, опять ты! "
"Как же ты мне надоел, все время под ногами путаешься" отвечал Серый.
"Что ты же творишь? "
"Я выполняю волю хозяина, а вот ты ничего не понимаешь".
"Не ври, я уже понимаю. "
"Ты такой же как я, почти. Я не хочу тебя убивать, но ты лезешь не в свое дело — прости".
Мысли Серого перешли на другое, и я знал на что, ведь мы были такие же, одинаковые в чем-то — Лаки! Теперь мне надо было обогнать ледяную тварь с прозрачным плетением. Я бросился к ней, закрыл ее собой, и опередил ледяную пиявку…
Потом для меня все было как во сне. Я стоял обняв Лаки, закрыв ее полами плаща, как птица крыльями, это было всего одно мгновение. Хищная льдинка вонзилась мне между лопатками, в свое привычное место, но она не желала моей крови, сопротивлялась, как могла. Я опять услышал Серого:
61
Гамбизон — Простеганная льняными очесами войлочная куртка, которую носили под доспехами, чтобы избежать раздражения кожи, с искусственно выпуклой грудью, узкой талией и узкими рукавами, плотно обтягивающий стан, выгибал грудь и расширял плечи своего владельца. Гражданская одежда также простегивалась или подбивалась мехом.