Я сама не знала, чему удивляюсь. Ведь фейри не сказали ничего нового. Со мной так поступали всегда. В конце концов, чего еще можно от меня хотеть, кроме как обратить в оружие?
Кадуан сделал пару шагов, будто собрался уходить. Я плотнее прижалась к двери, напряженно вслушиваясь.
– Когда же она будет готова? – Голос Луии прозвучал громче и резче. – Когда аранская королева укрепит свой союз и пришлет к нашему порогу полумиллионную армию? Или после того, как ее опыты принесут успех и она…
– Достаточно.
Кадуан даже не повысил голос, но произнесенное им слово рассекло воздух, требуя тишины.
– Вы понимаете, через что пришлось пройти Эф? Понимаете, что с ней сделали? Пятьсот лет мучений. У нее забрали все: имя, тело. Все до последнего. Только ради того, чтобы превратить в оружие. Люди посчитали, что их желания важнее ее души… – Его голос сорвался, потом он сипло выдохнул. – А теперь вы просите меня поступить так же? Вы хотите, чтобы я принял такое же решение? Чтобы превратился в чудовище наподобие людей?
На несколько невыносимо долгих секунд воцарилась тишина.
– Конечно нет, ваше величество, – наконец ответила Луия.
Вифиан что-то невнятно пробормотал в знак согласия.
– Тогда не предлагайте больше ничего подобного. – С этими словами голос Кадуана затих вдали.
Потянулись долгие часы. Я лежала на полу и рассматривала звезды сквозь стеклянный потолок. Может, мне когда-то нравилось смотреть на звездное небо? Сейчас оно заставляло меня чувствовать себя маленькой и одинокой. Когда я жила внутри Тисааны и Максантариуса, мир окружал меня плотным коконом. Я была надежно укутана мыслями и разумом другого человека. Даже взаперти я не чувствовала себя одинокой.
По крайней мере, не так, как сейчас.
В замке воцарилась тишина, я отчаянно хваталась за любую возможность отвлечься. Закрыла глаза и попыталась снова поймать связь, которую чувствовала раньше. Как ни странно, мимолетное ощущение этой связи делало одиночество только острее. Я тянулась к другим сознаниям, но не чувствовала ничего, кроме собственного разума.
Я все еще лежала посреди комнаты с закрытыми глазами, когда Кадуан вернулся.
– Попробуй как-нибудь лечь на кровать, – посоветовал он. – Она очень удобная.
– Пробовала – не понравилось.
– Почему?
– Слишком…
Слишком много ощущений от разных фактур. Слишком мягко. Удушающе мягко.
Я оставила попытки подобрать правильные слова и вместо этого похлопала ладонью по полу:
– Здесь лучше.
– Как скажешь.
Король склонился надо мной и заглянул мне в лицо. Он переоделся в простую белую рубашку и штаны, скромные даже по крестьянским меркам. Не знаю почему, но я одобрила его выбор: что-то в нынешнем образе казалось обезоруживающим.
Но я сразу же заглушила эту мысль гневом. Кадуан просто использует меня. Для него я всего лишь орудие. Он вернул меня к жизни исключительно ради своих корыстных целей.
Он такой же, как и все остальные.
– Эф, пойдем со мной. – Он протянул руку.
Я не пошевелилась:
– Перестань называть меня этим именем. Оно мне ни о чем не говорит.
– Когда-то тебя так звали.
– Но сейчас все иначе.
– Хочешь выбрать себе другое?
Я скрипнула зубами. Он ничего не понял. Имена нужны живым существам, а я больше не принадлежу к ним.
– Пойдем, – повторил он.
– Куда?
– Тебе надо развеяться. Хочу тебе кое-что показать. – В ответ на мой непонимающий взгляд он добавил: – Конечно, если предпочитаешь сидеть здесь в одиночестве, настаивать не буду.
Тишина. Я снова прикрыла глаза. Кадуан медленно выдохнул.
– Ладно, – тихо произнес он и направился к двери. – Тогда продолжай сидеть здесь одна.
Одна.
Это слово пронзило меня словно нож. Я не хотела идти с Кадуаном. И все же мысль о том, чтобы лежать здесь в одиночестве еще несколько часов, казалась… невыносимой.
– Погоди. – Я распахнула глаза и села. – Я пойду с тобой.
Глава 5
Мы вошли в Башни и спустились на самый нижний этаж, в нескольких уровнях под землей. Меня всегда приводили в одни и те же комнаты – неубранные помещения, очевидно используемые для исследований и экспериментов, где всю обстановку составляли набитые книгами шкафы, уголки для записей и столы для осмотра. В первые мои приходы комнаты выглядели относительно опрятно, но с каждым разом все больше погружались в хаос, словно отчаяние всего аранского государства просачивалось сюда сквозь стены.
Когда меня ввели, королева стояла, склонившись над столом с грудами бумаг и упершись ладонями в его край. На ней была облегающая военная форма: белый мундир и узкие брюки такого же цвета. Серебристые волосы, обычно заплетенные в косы, сегодня были распущены по плечам и только сверху зачесаны назад. Корона безнадежно запуталась в прядях, и я сильно сомневался, что королева сможет ее снять самостоятельно, даже если захочет.