Усадив меня к столу, Саммерин принялся тщательно сращивать осколки кости и обрывки мышц. Больно было ужасно. Даже спустя столько времени меня все равно подташнивало, когда я наблюдала за его работой. Так что я покрепче сжала зубы и уставилась на ягоды в миске. Над ними лениво кружила одинокая муха, а на белую скатерть на столе по капле стекал багряный сок.
Малине здесь было просто неоткуда взяться. Наш лагерь расположился далеко на востоке, где холмистые равнины моего родного Низерина постепенно переходили в пустыню. Мы устроили здесь временную базу, пока командование повстанцев – то есть я, Серел, Филиас и Риаша – вместе с несколькими верными шпионами и дипломатами планировали дальнейшие действия в войне за свободу против треллианцев и фейри.
У меня разболелась голова. Но стоило на миг зажмуриться, и я снова видела, как хрупкое тело Мелины падает на землю.
Я отогнала это воспоминание, спрятав его за тысячами других забот.
– Есть новости из Орасьева? – спросила я. – А из Ширава? Малакана?
– Насколько мне известно, нет. Но пока рано делать какие-то выводы.
Я закусила губу. Просто необходимо на что-то отвлечься! И надо убедиться, что в Орасьеве все в порядке. Примечательно, что стоило чаше весов качнуться в нашу пользу, как победа в войне показалась еще более призрачной, чем раньше.
Я не до конца осознавала, какую искру высекла, убив семейство Миковых, и какое пламя из нее мы раздули, вернувшись в Трелл. Рабы по всей стране осознали, какую огромную власть держат в своих руках и какие возможности их ожидают, стоит лишь сбросить оковы привычной жизни. Первым стал Орасьев – небольшое поселение, разрушенное в результате успешного бунта рабов. Следующим мы взяли Ширав, затем Малакан и наконец Эксендрифф. Четыре города снова принадлежали – по-настоящему принадлежали – народу, который все считали вымершим. Да, мы сумели захватить самые маленькие города, разбросанные по окраинам Треллианской империи. Но они были нашими. За них мы сражались и проливали кровь.
Первые несколько недель после освобождения Орасьева я каждое утро просыпалась с уверенностью, что к заходу солнца у наших ворот будет стоять армия какого-нибудь треллианского лорда, готовая стереть мятежников с лица земли. Каким-то чудом этого не произошло.
Наступили странные времена. Казалось, весь мир охвачен войной. Фейри – и, соответственно, их треллианские союзники – оказались втянуты в противостояние с Арой. Сражения бушевали как за морем, так и на треллианских территориях Ары, которые Нура медленно, но верно расширяла все последние месяцы, начав с бывшего поместья Микова.
Тысячи ножей целились нам в спину: Нура, фейри, треллианцы. И однако, возможно, из-за того, что каждое войско отвлекали другие враги, наша молодая нация все еще держалась.
Тем не менее по крайней мере раз в неделю мне снилось, как огонь пожирает робкую свободу, созданную моим новым народом, точно так же как когда-то он поглотил каменный домик и просторный сад, о которых я привыкла думать как о…
Внезапная боль пронзила руку, и я зашипела.
– Прости, – пробормотал Саммерин. – Соединяю разорванный нерв.
Я бросила быстрый взгляд на свое запястье, но тут же поняла, что совершила ошибку, и немедленно пожалела о ней.
Саммерин, нахмурившись, рассматривал мою руку, уже не в первый раз возвращаясь к загадочной метке. Золото образовало замысловатый узор, похожий на паутину, который бежал вниз с кончиков пальцев, оплетая ладонь. Паутина заканчивалась у запястья, где металлические полоски истончались до невидимости. На ощупь они отличались от плоти – плотнее и холоднее, словно металлические, – но не мешали сжимать и разжимать кисть.
– А у Ишки нет никаких идей относительно того, что это такое?
– Он сказал, что посмотрит повнимательнее, когда вернется.
Мятежный фейри едва успел взглянуть на мою руку, прежде чем не слишком бережно опустил меня на землю и снова улетел. Очевидно, он занимался каким-то важным делом, и я сильно ему помешала, отклонившись от плана. Все давно привыкли к его повадкам. Ишка приходил и уходил, когда ему заблагорассудится, часто исчезал на несколько дней или недель, не сказав никому ни слова. Но мы находились не в том положении, чтобы жаловаться. Наш таинственный союзник и приносимая им информация стали ключом ко многим победам над треллианцами. Ишка считал народ фейри своим главным противником, а каждый удар по Треллианской империи ослаблял ее могущественных друзей.
– Хм.
Саммерин выглядел обеспокоенным. Хотя в последнее время он постоянно так выглядел.