– Развяжи меня, – потребовал я.
– Я не могу этого сделать. Знаешь же, что не могу.
– Ради всего святого, или ты меня развяжешь, или тебе придется рассказывать королеве, как я погиб! – выплюнул я.
После секундного колебания Мера выругалась и опустилась на колени рядом со мной. Она расстегнула ремни на моих запястьях, затем на лодыжках. Как только это случилось, я встал, не обращая внимания на боль в левой ноге.
Пробормотав какую-то благодарность, я выдернул копье из тела существа. Раздался тошнотворный влажный звук.
– Давай…
Над нами нависла черная тень.
На щеку мне брызнула кровь, а Мера просто… исчезла. Я упал на землю, перекатился, едва увернувшись от десятка когтей. Существо, схватившее сиризена, оказалось еще больше первого. Оно скомкало Меру в лапах, как лист бумаги, – ее кровь залила мне все лицо. Я вскочил на ноги, не обращая внимания на острую боль в лодыжке, и попытался вонзить копье чудовищу в живот, но оно скрылось в творящемся вокруг хаосе. От Меры остались только ошметки плоти на его лапах.
Все случившееся заняло лишь несколько секунд – и вот я один в жуткой тишине посреди урагана. Я бросил взгляд на свои свободные от пут запястья и лодыжки, на мертвых сиризенов. А затем посмотрел на доки, расположенные не так уж далеко, и на лодки у причала, брошенные убегающими рыбаками.
Мне представилась невероятная возможность. Все, что требуется, – это пробиться к берегу. А потом я смогу сбежать…
…куда-нибудь.
Самое главное, что я не вернусь в Илизат. Одного этого достаточно.
Я схватил копье и повернулся, чтобы еще раз оглядеть царящий вокруг разгром. Десятки чудовищ на берегу разрывали аранских солдат в клочья, как тряпичных кукол. Теперь я понял, почему королева в таком отчаянии.
Я стал пробираться к докам, но на половине пути замер, заметив светловолосого мальчика в военной форме. Он отчаянно сражался, но проигрывал. В одной руке он держал окровавленный меч, в другой – сверкала магия. Но и того и другого было недостаточно.
Мир вокруг остановился.
Мальчик находился в противоположном направлении от доков. И все же ноги сами понесли меня к нему прежде, чем я осознал, куда двигаюсь. В несколько бешеных прыжков я пересек поле боя. Лодыжка отзывалась гудящей болью.
Когда я добрался до мальчика, существо уже схватило его.
Еще пара мгновений – и он умрет. Нельзя этого допустить. И я не допущу.
Мое копье вонзилось в горло чудовища и вспыхнуло пламенем по всей длине.
Существо издало пронзительный, бестелесный вопль и двинулось на меня. Я отскочил назад, уворачиваясь.
Я ничего не видел из-за огня, но сражался, полагаясь на более глубинное чувство, чем зрение, – скорее, инстинкт. Я не знал, как сумел призвать на помощь магию, да и в тот момент мне было все равно. Копье вонзилось глубоко между ребрами чудовища. Из кончиков моих пальцев заструился огонь, стекая по копью и словно пропитывая его.
Вопль существа внезапно разлетелся эхом. Его тело словно разрывало изнутри – оно задергалось во все стороны сразу, будто смазались границы, отделявшие его от воздуха. Из темных внутренностей вырывались языки пламени.
Я держал связь с магией, пока мог. Затем выдернул копье и отступил назад – как раз вовремя, потому что существо издало последний вопль и рухнуло на землю. Пламя погасло. Я только сейчас заметил, что прерывисто дышу и дыхание отдается болью в груди.
Я обернулся. Мальчик лежал на земле и смотрел на меня большими голубыми глазами из-под разметавшихся светлых волос. Вознесенные над нами, как же он юн! Слишком юн, чтобы носить военную форму.
И уж точно слишком юн, чтобы сегодня умереть. Я опустился на колени рядом с подростком. Крови натекло так много, что сразу было и не понять, где рана. При более внимательном осмотре выяснилось, что живот рассечен сверху донизу.
Вполне вероятно, что рана смертельна. Мальчика можно спасти, только если немедленно доставить его к целителю.
Я быстро огляделся, но вокруг по-прежнему царили хаос и смерть. Никто не спешил ему на помощь. Но…
Я перевел взгляд на Башни. На подходе к ним кипела схватка, но мальчик наверняка погибнет, если оставить его здесь.
Я стащил через голову рубашку.
– Как тебя зовут? – спросил я.
Между его бровями прорезалась морщинка замешательства, испуганные голубые глаза округлились от удивления.
– Ч-что?
– Как тебя зовут? Имя?
– Моф, – наконец выдавил он.
В глубине памяти зашевелилось узнавание, но оно затихло прежде, чем я успел ухватиться за него.
– Дурацкое имя.
Дав подростку пару секунд, чтобы возмутиться, я туго стянул рубашкой его рану.