– Я бы так хотела, чтобы она подошла ко мне и сказала, что понимает: я заигралась и нашкодила, что я не знала, что на скатерти не рисуют и… – Наталья запнулась, – мне бы хотелось, чтобы она обняла меня.
– Наверное, так бы вы гораздо лучше услышали свою маму и не грубили бы ей, защищаясь, – комментирует психолог.
– А мне бы хотелось того же самого: понимания и чтобы она разрешала мне проявлять свою злость, когда она на меня нападает со своими упреками, – добавляет Марина.
– Хорошее замечание, – отвечает Елена Евгеньевна. – И я поясню, почему это важно. Родители, которые разрешают своим детям естественным образом реагировать на физическое и эмоциональное насилие, минимизируют последствия психологической травмы.
Самый большой подарок, который может сделать родитель своему ребенку, – не отнимать у него право быть агрессивным, злиться, плакать, проявлять открыто свои чувства и реакции на давление, насилие или наказание.
Если ребенку запрещать плакать и кричать, когда ему больно и обидно, – это двойное насилие, что приводит его к огромным психоэмоциональным проблемам в жизни.
– О! Ну да! Хочу игрушку в супермаркете, мама отказала, падаем на пол и реагируем истерическими воплями, – скептически комментирует речь психолога Ирина.
– Я понимаю, насколько сложно это уложить в какую-то определенную систему отношений с ребенком и соблюсти баланс твердости и мягкости, – неожиданно поддерживает ее Елена Евгеньевна. – Когда родитель отказывает в чем-то – это одно, а если заставляет делать что-то, применяет физическое или эмоциональное насилие – совсем другое. Что касается истерик малышей: да, ребенку нужно дать покричать и ослабить напряжение, но при этом оставаться рядом с ним, твердо повторяя, например, что сто первую игрушку мы не будем покупать. Дети еще не умеют выражать словами свои чувства, поэтому они кричат или подавляют их, опасаясь наказания.
Принять право ребенка на истерику и крик непросто. И я хочу вам привести пример, который лично наблюдала на пляже, сидя в кафе за столиком. Мимо шла молодая мама с малышкой лет трех. Девочка закатила истерику: упала и билась головой о песок, дергала ножками. При этом звук ее голоса заглушал музыку в кафе. Я ожидала чего угодно от мамы, но только не того, что она присядет на морской камень рядом с плачущей дочерью и будет спокойно молча смотреть на нее теплым, любящим взглядом. Истерика продлилась менее пяти минут. Девочка встала и, всхлипывая, пошла с протянутыми ручками в объятия к маме.
– Вот это терпение у мамы! Я бы отругала ее за истерику! – восклицает Ирина.
– Если бы мама ее отшлепала или отругала, истерика не прекратилась бы еще долго, и это травмировало бы малышку. Мама поступила мудро: она дала понять дочери, что принимает ее чувства, даже такие неприятные, как злость. В моменты проявления гнева мама не покидает дочь, не обижается на нее, не манипулирует ею, но сохраняет свои личные границы, не идет у ребенка на поводу.
Очень важно понимать, как ваши поступки, слова и реакции отразятся на чувствах ребенка. У родителей должна быть развита эмпатия. Эмпатия – это умение сопереживать, прогнозировать чувства другого человека и быть внимательным к ним. Высшая степень эмпатии – сострадание. Без него нам не вырастить здоровых детей. Но когда родители оскорбляют, обвиняют и бьют детей – разве они думают о том, что при этом чувствуют их дети?
– Нет, не думаем. Мы только в своих эмоциях эгоистично погрязаем, думаем о том, чтобы нам было удобно, – грустно отвечает Юлия.
Елена Евгеньевна уже отметила для себя, что Юлия, Наталья и Светлана открыты для осознания своих ошибок и готовы к изменениям. Они проявляют чувствительность во время практик и способны воспринимать новые знания. Хуже обстоят дела с эмпатией и управлением собственными чувствами у Ирины, Марины, Виктории, Ольги и Вероники. Женщины словно отгородились от мира чувств, заблокировав малейшую возможность ощутить свою уязвимость. Но Елена Евгеньевна понимает, что это последствия их собственных детских травм, поэтому терпеливо и внимательно относится к их негативным и скептическим реакциям.
– Так подскажите все-таки, Елена Евгеньевна, как мама должна была правильно отреагировать, когда пришла домой уставшая, а ребенок создал такой беспорядок? И ведь это не маленький трехлетний ребенок, речь идет о подростке! – спрашивает Вероника, возвращая разговор к ранее приведенному психологом примеру. Видимо, этот вопрос не давал женщине покоя: «каким образом все-таки реагировать, не травмируя ребенка и избегая упреков?»